"ОХОТА НА ЧЕРНЫХ ДЕЛЬФИНОВ
Фарерские острова, середина XIX в. Истинной родиной черного дельфина являются воды Северного полярного моря и северной части Тихого океана. Из Северного полярного моря он заплывает иногда в северную часть Атлантического океана, проникая в некоторых случаях даже до широты Гибралтарского пролива. Эти дельфины постоянно живут стадами от 10 до 1000 штук и даже более, причем вожаком стада является старый самец, за которым с полным равнодушием, как бараны, плывут остальные, не разбирая, куда он их ведет.
ОХОТА НА ЧЕРНЫХ ДЕЛЬФИНОВ
Земли дальнего севера негостеприимны и бедны. Но море дает там то, чего не может доставить земля. Среди всех даров моря наибольшее значение для жителей дальнего севера имеет гринда или черный дельфин (Globicephala melas), представитель рода круглоголовых китов (Globicephala). Признаками этого рода являются: почти шаровидная голова, серпообразные ласты, на которых очень удлинены второй и третий пальцы, и загнутый назад, поднимающийся в середине тела, спинной плавник. С боков тело сильно сжато. В челюстях сидят на равном расстоянии друг от друга от 12 до 14 зубов, отличающихся своей крепостью и остротой. Однако эти зубы довольно легко стачиваются и к старости выпадают. Голая блестящая кожа сверху имеет черно-серый цвет, на нижней же стороне шеи покрыта правильно расположенными сердцевидными белыми пятнами. Старые самцы достигают в длину 5-7 метров, но большинство животных значительно меньше указанного размера.
Истинной родиной черного дельфина являются воды Северного полярного моря и северной части Тихого океана. Из Северного полярного моря он заплывает иногда в северную часть Атлантического океана, проникая в некоторых случаях даже до широты Гибралтарского пролива. Эти дельфины постоянно живут стадами от 10 до 1000 штук и даже более, причем вожаком стада является старый самец, за которым с полным равнодушием, как бараны, плывут остальные, не разбирая, куда он их ведет.
Пища их состоит преимущественно из различных каракатиц; но в желудке убитых гринд находили также наваг, сельдей и другую мелкую рыбу, а также мягкотелых и тому подобных животных.
Никакое другое китообразное не выбрасывается так часто на берег, как гринда. В северных странах пользуются стадностью этого животного и стараются привлечь вожака к берегу, так как за ним направляется туда все остальное стадо. Рыбаки на лодках окружают это стадо, медленно пригоняют его к берегу и потом поднимают такой сильный шум, что перепуганные животные заплывают в совсем мелкие места или выбрасываются на берег, делаясь легкой добычей охотников.
Черный дельфинВот какими красками описывается подобная охота за гриндами на Фарерских островах. «2 июля вдруг раздался громкий крик: «Гринда!». Этот крик обозначал, что с одной из рыбачьих лодок заметили невдалеке от берегов стадо гринд. Весь городок Торнсгафен моментально пришел в сильнейшее волнение. У всех на устах только и было: «гринда», и все бегали, возбужденные надеждой скоро получить большую добычу. Люди носились по улицам, точно у ворот города был враг. Большинство кинулось к лодкам, вооружившись огромными «китовыми» ножами. Жены поспешно догоняли своих мужей, стараясь дать им с собой кусок сушеного мяса в запас. На бегавших в возбуждении детей никто не обращал внимания: в суматохе кое-кого из них сбили с ног бегущие взрослые. Один рыбак от поспешности даже свалился в море. В несколько минут было готово к отплытию 11 восьмивесельных лодок; рыбаки, сбросив одежды, гребли так усердно, что лодки стрелой летели по морю. Мы присоединились к старшине, лодка которого была уже готова, но который вместе с нами зашел на городское укрепление, чтобы посмотреть, где находятся киты. В подзорную трубу увидели мы две лодки, следовавшие за стадом китов. В ближайшей деревне взвился столб дыма, такой же показался в другой, потом на соседней горе и на других возвышенных местах. Кроме того, были посланы гонцы в соседние селения, и вскоре весь фиорд был покрыт лодками. Плывя вместе со старшиной, мы быстро догнали других охотников. Тут-то мы и увидели стадо, окруженное рядом лодок. Их не менее 30 стояло полукругом на расстоянии 100 шагов друг от друга, а между ними находилось стадо, которое медленно гнали по направлению к гавани. Многие киты были видны на поверхности воды. То показывалась голова, выпуская фонтан, то мелькал высокий спинной плавник, а иногда выныривала вся передняя часть тела. Когда киты пробовали пробраться между лодками, то в них кидали камни и куски свинца, прикрепленные к длинным веревкам. Если же киты начинали быстро плыть вперед, за ними гнались изо всех сил, стараясь не упустить из вида. Старшина наблюдал за порядком, подплывая к тем лодкам, которые заходили слишком далеко вперед или как-нибудь нарушали порядок. Киты были уже близко от входа в гавань, и мы тогда вышли на берег и вернулись в город. Отсюда можно было с удобством наблюдать интересное зрелище убоя китов.
Чем ближе киты подплывали к берегу, тем беспокойнее становились они. Теперь они сбились в тесную кучу и уже перестали пугаться бросания камней и тому подобного шума. Лодки сдвигались все теснее около животных, киты плыли все медленнее. Когда они доплыли до самого узкого места гавани, имевшего не больше 250 шагов в ширину, то, как стадо овец, внезапно бросились обратно. Это был критический момент. На лицах горожан выразились и беспокойство, и страх, и надежда, и забота, и злоба. Поднялся страшный крик. Все лодки помчались прямо на стадо, и тех китов, которые не могли опрокинуть лодку хвостом, люди стали колоть острогами. Раненые животные метались с ужасной быстротой, и все стадо пришло в величайшее возбуждение.
Тогда мы увидели настоящую битву. Все лодки поспешили к китам и, не считаясь с их движениями, рыбаки начали колоть направо и налево. Люди с берега кидались в воду, входили в нее по плечи, подбегая к раненым животным, и втыкали им в тело или в ноздри железные крючья, привязанные к веревкам. После этого три-четыре человека, взявшись за веревки, тянули кита к берегу и тут перерезали ему горло до самого хребта. Умирающие животные били по воде широкими хвостами, и светлая вода гавани стала принимать красный оттенок от крови, а киты выпускали из дыхал кровавые фонтаны. Эта работа так возбудила островитян, что они потеряли всякое соображение и метались, как безумные. На ничтожном пространстве теснилось 30 лодок, около 300 человек и 80 отчасти еще живых китов. Стоял страшный шум и гам. Одежда, лица и руки этих добродушных северян были вымазаны кровью, как у каких-нибудь людоедов Полинезии. Во время этой бойни нельзя было прочесть на лицах ни малейшего выражения чувства жалости. Только когда одного человека кит ушиб ударом хвоста, а одну лодку разбил в щепы, люди несколько опомнились и стали действовать осторожнее. Из 80 китов не спасся ни один: все лежали на берегу мертвыми».
Ловля окончилась благополучно, хотя на нее смотрели с берега пастор и несколько беременных женщин. Здесь существует поверье, что киты обратятся в бегство, как только заметят пастора, поэтому его всегда в подобных случаях просят спрятаться за лодки. То же относится и к беременным женщинам, которых киты якобы совершенно не переносят.
Во время подобных охот часто выпускают одного из китов на свободу думая, что он приведет к этим местам новое стадо.
После небольшого перерыва для отдыха, туши китов разложили рядом на берегу, измерили их, и величину каждой обозначили на коже надрезами. Добычу было принято делить сообразно количеству земли, принадлежавшей каждому из рыбаков. Из общей добычи сперва выделяется десятая доля и ее делят на три части: одна идет на церковь, другая пастору, третья королю или его представителю; особая часть выделяется для тех, кто первый указал китов. Специальные части выделяются на бедных, на страховку зданий, на сирот, на сторожей и так далее. Одного кита продают, и вырученные деньги делят между теми рыбаками, лодки которых пострадали во время охоты. Так как в охоте участвуют представители нескольких деревень, то между деревнями добычу делят в зависимости от числа лодок, высланных каждой из них. Если представители деревень не прибудут на место в течение двух суток, то причитающиеся им доли продаются, и деньги вносятся в кассу для бедных. Это правило установлено потому, что в течение двух дней еще можно сохранить мясо и жир свежими, но после этого срока они быстро портятся.
Когда распределение добычи закончилось, китов начинают резать на части, что совершается следующим образом. Сначала отчленяют ласты; потом делают разрез вдоль всей спины; потом нарезают сало широкими полосами; потом режут мясо кусками, вынимая самые лакомые для еды части: печень, сердце, почки. Потом переворачивают труп на спину и обдирают его с этой стороны. От каждого кита в среднем получается бочка ворвани, не мало мяса и жира, которые поедаются как в свежем, так и в соленом виде. Мясо этих китов всего вкуснее в свежем виде. Оно напоминает копченую, но несколько жесткую говядину. Жир для европейца гораздо менее приемлем. Когда после улова китов островитяне несколько дней под ряд едят много китового мяса и жира, их лица становятся лоснящимися, точно вымазанными салом; даже волосы блестят от жира. Мясо кита, пролежавшее в сыром виде более 48 часов, не годится для употребления в пищу и действует как рвотное. Кожа кита идет на изготовление ремней, а кости заменяют собой частокол и ими огораживают сады и дворы. Желудок высушивают, предварительно надув его воздухом. В сухом виде он употребляется как большой сосуд: в нем хранят ворвань. Лишь кишки не находят себе здесь применения. Их вывозят в открытое море и там кидают, чтобы они не гнили на земле и не отравляли воздух.
В открытом море охотятся за гриндами лишь в редких случаях. Когда охота на более крупную дичь окажется неудачной, китоловам приходится довольствоваться гриндами. Убивают их в этом случае острогами, как и других китов, но здесь нет нужды нескольким лодкам гоняться за одним и тем же китом, а бывает вполне достаточно и одной лодки. В море гринды ведут себя так же бестолково, как и у берегов; они начинают медленно плавать туда и сюда, так что всегда можно улучить момент, чтобы запустить в них острогою. Нередко удается сразить животное первым же ударом, а если оно остается в живых, его добивают копьями. Только очень редко бросается гринда на лодку и пытается ее опрокинуть.
