Домик скажу я вам скромный, из удобств только колодец и биотуалет, цветочки вялые акация и жимолость всякая и дуб, как у Льва Николаевича в «Войне и мире», прудик маленький с лесенкой – (нелевитановский), но милый, терраска бедненькая, но абажур есть и пианино марки «Беккер» и все, в спальне не был, в шкафах не рылся, но атмосфера в домике духовная, книги и фото незнакомых людей, быт второй половины 20 века, «когда мы были молодыми и чушь прекрасную несли»..
Нинель –женщина оказалась яркая, размер 48,рост в кровати 165 см, ничего лишнего спереди, сзади правда легкая тяжесть зада даже умилила, она оказалась весьма винтажной: платье крепдешиновое, серебряные кольца в избытке, браслеты, при движении позвякивает, как набор инструментов у сантехника, мила, никаких следов ботакса и лимфодренажа, ненакрашенная и совсем нестрашная.
Стиль- естество и натуральность, манеры - достойная скромность и гордая бедность.
Цветы приняла благосклонно, вино не оценила, при виде водки проявила живой интерес, тогда я достал походный холодильник и моментально накрыл водочный стол, перечислять не буду, все знают, что я вопрос знаю неплохо.
Сели, по три рюмки пили молча, потом закусили неплохо, можно было начинать обмен энергиями, но что-то мешало, я заметил, что она нервничает, видимо ей нужно было махнуть еще, я сделал еще два подхода и мадам после 200 грамм, захотела самодеятельности.
Прожевав капустку и белый грибочек ,она подошла к «Беккеру» и я услышал «Инвенции Баха», это я уже слышал 36 лет назад, когда был первый раз женат на пианистке.
Моя жена играла эти инвенции двадцать часов в сутки и делала всегда в одном месте одну и ту же ошибку.
Я человек со слухом и меня эта ошибка ранила и оскорбляла и мы развелись, с тех пор, женщина играющие на музыкальных инструментах были занесены в черный список, остались в моем репертуаре только без слуха и без голоса, с отсутствием такта и ритма.
Инвенции к счастью закончились и я достал из своего походной кухни плов и кебабчики, выпили за все хорошее.
Я боялся, что она начнет читать стихи, и стал налегать на водочку, мадам не отставала, но речь ее стала менее связанной и она бестактно спросила, а не женат ли я.
Мне скрывать было нечего, помыслы мои были чисты, и я ответил, утвердительно, не забыв, при этом упомянуть двух своих детей и пару внучек от первого брака с пианисткой.
Потом неожиданно она спросила, какое у меня давление и сахар и я удивился ее наблюдательности, выпили еще, и пришлось достать вторую фигуру полулитрового исполнения, она даже бровью не повела, сильная штучка.
Краем пьяного глаза я заметил на этажерке с книгами самоучитель по стриптизу, несколько удивился ее выбору, она заметила и сказала, что племянница оставила на прошлой неделе.
Я объявил антракт, и мы прошли к прудику, не искупаться ли нам, игриво сказала она, я без купальных трусов, скромно заметил я, а давайте без трусов нервно предложила мне Нинель, это уже другой формат встречи и решил, что трусы снимать не буду.
Она, мгновенно сбросила одежду и рыбкой нырнула, у меня в голове моментально заиграла песня «А белый лебедь на пруду, качает павшую звезду, на том пруду…
Лебедь поплавал и выпорхнул из воды, я как истинный джентльмен отвернулся, но успел разглядеть иероглиф у нее на копчике.
Мы вернулись в дом, она сказала: «Будем пить чай милый?»
В вопросе ничего опасного не было, не смутила интонация, таким тоном предлагают не чай, а совсем другое.
Пока ее не было в комнате я прошел к ее письменному и автоматически нажал на клавиа туре ее старенького компа, кнопку «Войти» и попал, на экране стояла картинка сайта «Письки волосатые» мне стало неловко, я вторгся в личное пространство и попытался закрыть страницу, но не успел, она увидела и не смутилась.
С собой из спальни она принесла какую-то конструкцию, оказалось, что это шест для стриптиза, я все понял, сейчас, что-то случиться.
Зазвучал Джо Кокер и понеслось, все что я видел до этого в «Доллсе» и «Театро» было детским садом, мадам давала мастер-класс, откуда у нее такие навыки мне непонятно, талант был налицо, в смысле на все тело, она была в своей стихии, но я не поддавался искушению и тогда она приблизилась ко мне и спросила, не хочу ли я приват, я скромно ответил, что у меня нет денег.
А потом я позорно бежал до машины, а за мной без белья летела фурия с проклятиями и обсценной лексикой, последнее, что я услышал были слова «нахуй» «козел»..
Отчет прозвучал на страницах родного издания, было много комментариев от женщин, автора называли мудаком и сволочью, желали ему гореть в аду, но его этим пронять было нельзя.
Он получил премию одну тысячу рублей и планировал с аптекаршей устроить День открытых дверей на его недвижимости, он шел в аптеку.
ardon:
