Рекордный сазан
Весна, как много в этом звуке, дни пролетают быстро, до нерестового запрета осталось не долго. Очередной выезд среди недели – на воде меньше народу, все на работе. Спускаем лодку – погода, как по заказу, еле уловимый ветерок разгоняет легкую рябь по воде. На небосводе ни облачка, яркое солнце нагревает голый неопрен – душа поет! На воде попадаются одиночные лодки – рыбаки ждут своей удачи, как завороженные смотрят на свои удочки в ожидании поклевки. За верхушкой торчащего из воды бакена, на судовом ходу идет длинная баржа. Наша лодка сходу выскакивает на глиссер, и летит над водой, оставляя за собой кильватерный след.
Подлетаем к первому месту, импровизированный якорь за борт. Каждый раз перед нырком азарт от предстоящего, пьянит, быстро натягиваю ласты, плюю в маску на счастье и спрыгиваю в воду. Вокруг частокол стеблей коричневых стеблей тростника, ближе к берегу образующего импровизированные крыши. Вода немного прогрелась и в тростник зашла мелкая рыба – стаи любопытных матросиков, улепетывающие во все стороны. Стаи плотвы – россыпью серебра в свете солнца плавающих в толще воды, ну и конечно куда без их извечных пастухов – щук, в своем изумительном зеленом камуфляже, жаль весной он действует наоборот, предательски выделяю рыбу на фоне прошлогоднего тростника. Побарахтавшись часа полтора, встречаемся с напарником и, не сделав ни одного выстрела, решаем менять точку. Запрыгиваем в наше надувное судно, даем газу и летим к новой точке.
Очередной камыш, где как не здесь весной искать рыбу, которая выходит с волжским глубин, чтобы погреться на мелководье, прогреваемом весенним солнцем. Крадусь аки тигр в джунглях, стараясь не сильно хлопать карбоновыми лопастями по поверхности, и не ломать бурелом стеблей камыша. Начинают попадаться непонятные облака мути, на дне попадаются покопанные места с ракушкой и как мне кажется уже этого года. Плыву ни кого не трогаю, и замечаю стоящего здорового сазана. Только в голове проносится мысль включать или не включать камеру, и актер одной роли, стремительно исчезает в камышовом лесу, даже не дождавшись своего гонорара. Неожиданная встреча бодрит, лучше любого свежее сваренного кофе. Сазан, вряд ли один, значит, где то рядом плавают его собраться по стае.
Плыву никого не трогаю и замечаю впереди, как среди стеблей, под небольшой крышей замер матерый сазанище, длинное вытянутое тело, бронзовое тело покрытое ромбами бронированной чешуи, желтые перья крупных плавников. Вытягиваю руку с ружьем и целюсь за головой, ружье закачено – мама не горюй, наконечник по науке – с острыми гранями, не оставляющие шанса рыбе.
Выстрел и гарпун пробивает рыбу за головой насквозь, сазан оказывается на лине – бьет хвостом и тащит линь в самые дебри. Во все стороны поднимаются клубы мути, всплывают поломанные стебли, оторванные листья камыша. Сердце учащенно бьется, но каждый раз приятное сопротивление на том конце линя действует лучше всякого успокоительного. Потихоньку сматывая катушку и распутывая петли линя, подтягиваю к себе трофейную рыбу, которая каждый раз начинает вырываться, борясь до последнего за свою жизнь. Пробую посадить бронзового красавца на кукан, и тот не выдерживает, ломается. Поэтому решаю плыть к лодке, с сазаном на лине, выгуливаю свою рыбку.
Встречаемся с напарником у лодки, после моего сбивчивого и сумбурного рассказа – он говорит поплыли туда, кто бы сомневался. Достаю своего сазана в лодку, засовываю его в сумку и только после этого, раскручиваю винтовой карабин и достаю линь. Переходим на моторе к моему камышу, спрыгиваю и уже без особой охоты плыву в сторону, меня встречают облака густеры, которая набила камыш, очень много щуки, размером от килограмма до двух, но это все не то. Плыву назад к лодке, где напарник нашел свой трофей, отличного сазана. Решаем стартовать домой, ведь надо еще переодеться, просушить и сложить лодку.
