творчество IGOR KOT( с разрешения автора)

[Abirvalg]

как нас забывали

Как нас в море забывали.

На любителей послушать страшные истории про дайвинг обычно сильное впечатление производят рассказы о том, как дайверов в море забыли. Сначала художественный фильм был на эту тему, потом и впрямь такая история приключилась в Египте.
Кстати я, хоть и являюсь профессионалом от дайвинга, подобное кино стараюсь не смотреть – берегу свою нервную систему. Помните фильмы семейства «Челюсти»? После них народ долго боялся ко всяко-разной воде близко подходить, даже к дождевым лужам.
На самом деле дайверов в море и впрямь забывают достаточно часто. Когда это происходит вдали от берега, то кончается как правило плохо, особенно в ветреную погоду – увидеть людей среди волн чрезвычайно трудно.
Ещё в 2004 году в Шарме мне рассказывали историю о том, как однажды двух европейцев в проливе Тиран потеряли и так и не нашли.
Этой зимой встретил на боте дайвмастера-египтянина, который признался, что на всю жизнь запомнил мою фамилию. Оказывается, сам того не подозревая, я пару лет назад доставил ему массу проблем. Видимо пошёл я тогда в воду с опытными дайверами у которых расход воздуха маленький и не достаточно чётко оговорил продолжительность нашего дайва. В итоге на боте переполошились что нас слишком долго нет и минут 20 метались в окрестностях рифа, пытаясь нас обнаружить на воде – решили что мы тоже потерялись.
А реально забывали меня в море дважды. И оба раза со мной был лишь один дайвер – про большую группу забыть труднее.
Первый раз произошло это в 2006 году у южной оконечности полуострова Рас-Мохаммед на дайвсайте Иоланда риф. Ботов там толчётся как правило масса – каждый ожидает выхода на поверхность своей группы и разыскать в этой толпе нужный дайвбот бывает не просто. Тогда со мной была моя опытная ученица, которую я вырастил из интродайвера.
Расход воздуха у неё был вряд ли больше чем у меня и мы всплыли на поверхность чуть позже остальных.
Долго высматривали свой бот пока не поняли, что в обозримом пространстве его просто нет. А место это у оконечности полуострова такое, что там всегда есть течения причём порой сквозят они не на шутку.
Пока свой бот искали, заметили что в открытое море уносит. Начали на чужие боты проситься, да вот только они на это никак не реагировали – каждый капитан своей группой занят или вообще неизвестно чем. С одного проходящего мимо бота пассажирка лишь приветливо помахала нам ручкой в ответ.
Подобрали нас тогда поляки. Отогрели чаем, отвезли на наш так ни о чём и не подозревавший бот. Он спокойно стоял у скал Рас-Затар и ждал ушедшую на второй дайв группу. Наше появление всех удивило.
Устраивать скандал мы тогда не стали – зачем подставлять дайвцентр, портить с ним отношения? Не со зла же они нас оставили – просто забыли.
Второй случай произошёл этой весной. По иронии судьбы те же поляки, что нас когда-то подобрали, нас же и забыли на сей раз.
Ничего драматичного правда не произошло, но неприятностей избежать не удалось. Забыли нас у того самого дайвсайта невдалеке от порта, где под водой свалены десятки бронетранспортёров времён Второй Мировой. Что бы не доставлять лишних неудобств команде, не заставлять их подбирать нас из воды отдельно, я старался всегда держаться рядом с основной группой, хоть и ныряли мы автономно. Осмотрев остатки техники, мой польский коллега повёл группу вдоль берегового обрыва и мы пошли за ними. Но увлёкшись фотографированием каких-то козявок я не заметил, как все развернулись и поплыли обратно.
Когда мы поднялись на поверхность, то увидели свой бот отходящим от береговых скал. Посигналили ему надувным красным буем-сосиской, покричали – ноль реакции. Бот постоял на некотором удалении, развернулся и ушёл за мыс.
Был конец дня и мимо нас в порт проходил с десяток ботов на удалении метров эдак 200-300.
Машем буем, руками, сигналим кряколкой – никто не обращает на нас внимания. Совсем близко прошёл прогулочный катер – тоже реакции никакой. Видимо за приветствия нашу жестикуляцию принимают. Ладно – поплыли к пустынному пляжу, вышли на берег. Вообще-то и до такси тут не так далеко пройти (во всей-то мокрой снаряге) – порт рядом, но ведь вернутся же за нами, когда увидят оставленные на боте вещи и будут долго метаться вдоль берега в поисках. Будем ждать.
Так и получилось – когда все пассажиры сошли с бота, обнаружились наши сумки. Тут и про нас вспомнили. Да вот беда – для повторного выхода бота из порта опять у полиции разрешение запрашивать надо, так что скрыть инцидент не получилось.
Пока шли разборки в порту, я не снимая гидрокостюма с надутым красным буем-сосиской в руках взобрался со стороны берега на тот обрыв, с которого в своё время военную технику сбрасывали. Возле него до сих пор остались развалины той бывшей египетской военной базы, что пыталась в своё время пролив Тиран контролировать. Фундаменты казарм, остатки складов с военной амуницией, взорванные бункеры.
Через некоторое время и наш пропавший дайвбот под обрывом оказался. Мой тёмный силуэт на вершине скалы с красным буем над головой хорошо был виден на фоне предзакатного неба.
Жаль, но с тем польским дайвцентром после этого случая пришлось расстаться – им потом из-за нас два вечера в портовой полиции мозги полоскали, к оформлению кру-листа на бот придирались.
Вот так мы и оказались без вины виноватыми.

 

[Neondertalec]

Я так рад, что прочитал всё! Большое спасибо!

 

[Abirvalg]

Трава у дома.

В Шарм порой прилететь легче, чем из него улететь. Вот и на сей раз возвращался домой с приключениями.
Египет такая интересная страна, что там не всегда можно просто так взять билет и отправиться домой. Надо ещё соблюсти местные гласные или не гласные правила, в которых мало кто разбирается, иначе билет вообще могут аннулировать. В этом году например такое нововведение – если вы прилетели в Египет на чартере, то улетать можете хоть на чартере, хоть на регулярке. Ежели на регулярке прилетел, то и улетать надо регуляркой. Наверное в этом есть какой-то тайный смысл, но по-видидимому слишком сложный для моего понимания.
Прилетел я в Каир регулярным рейсом через Прагу, стало быть и улетать придётся тем же путём.
А тут ещё виза просрочена. Вообще-то порядок здесь таков, что в этом случае при вылете из Египта в аэропорту при прохождении паспортного контроля перед посадкой в самолёт (когда багаж уже сдан) платишь штраф, размер которого зависит от срока безвизового проживания и лети себе домой на здоровье.
Всё бы ничего, да вот только мало какой полицейский о таком порядке знает. В прошлом году я выезжал из Шарма в Каирский аэропорт автобусом. На границе Шарм-эль-Шейха контрольный пункт – проверка документов. У местных их проверяют выборочно, а у иностранцев – поголовно. Дело в том, что визы, полученные на Египетско-Израильской границе действуют только на территории Синая и выезд с ними в Каир запрещён. На предмет этого и проверки.
Так вот в прошлом году, увидев мой паспорт с «правильной» но просроченной визой, полицейский заскучал, вывел меня из автобуса и долго созванивался-консультировался со своим начальством, крича в трубку, размахивая моим паспортом и авиабилетом. Автобус со всеми пассажирами ждал развязки событий.
В тот раз всё обошлось, но автобус мог и уйти. Так случилось однажды с одним из моих коллег в результате на свой рейс он тогда опоздал.
Второй раз испытывать судьбу не хотелось, поэтому добираться до Каира я решил на сей раз самолётом.
Продававший мне билеты служащий в «Томас Куке», зная о витиеватости местных правил, долго звонил своим коллегам, наводил справки – боялся как бы мой билет в аэропорту не аннулировали. Каждый ему советовал что-то своё. В итоге было принято мудрое решение – «Давайте я вам, мистер, билеты по всему маршруту забронирую, а вы завтра с утра в аэропорт съездите, на паспортном контроле на счёт всего проконсультируйтесь – там должны знать наверняка. А тогда уж и деньги заплатите. Не волнуйтесь – ваши места не пропадут».
На следующее утро в аэропорту разъяснили так – "На перелёте из Шарма в Каир ваша просроченная виза никого волновать не будет, а при вылете на Прагу заплатите положенный штраф. Только вот в тур-фирмах билет не покупайте - это получится вроде как чартер. Берите его непосредственно в Эджипт-Эйр. Через «Томас-Кук» тоже лучше не брать, а то полицейский на контроле вдруг решит что это тур-фирма и могут быть проблемы".
ОК! Вечером прихожу в «Томас Кук». Беру у них билет Каир-Прага-Рига, а за билетом Шарм-Каир бегу в соседнее здание.
Наконец-то настаёт вечер отлёта. Гидрик заранее выстиран в стиральной машине и высушен с обеих сторон. Снаряга упакована. И по дому соскучился до не могу и улетать грустно. Что называется растрёпанность чувств.
В аэропорту дважды мой паспорт проверяют – вопросов нет. К перевесу багажа – тоже. А это ещё один больной вопрос – у меня одна снаряга с чемоданом уже 20 кг весит.
Дождался посадки в самолёт, автобус к выходу подали. При выходе к автобусу опять полисмен паспорта проверяет – что за напасть, ну сколько можно!? Так и есть – увидел мой паспорт и не знает что делать. Зовёт начальника – тот тоже не в курсе и тащит меня со всей ручной кладью бегом в международный отдел аэропорта к «большому начальнику» - а народ уже в самолёте.
Ну самолёт не автобус, без меня не улетит – багаж-то мой уже в него загружен.
Опять долгие громкие разговоры, жестикуляция. Вроде всё выяснили, можно лететь. Правда опять ручную кладь и ноутбук через «телевизор» пропускать надо. Персональный автобус к самолёту – летим.
В «прошлой жизни» я лет 12 в рижском аэропорту проработал и летать достаточно часто приходилось и с экипажами занятия проводить. Потом ещё долго бортпроводнички со мной в салоне здоровались. Так что сейчас в самолёте уже прямо как в родном доме себя ощущаю. На редкость приятное чувство.
Каирский аэропорт – один из основных на Африканском континенте. Публика в нём колоритная, разноязычная, многодетная. Дождался начала регистрации на Прагу, сдаю багаж. Когда летел сюда на чешских авиалиниях разрешалось 23 кг в багаж сдавать. Теперь же нет – только 20. Выходит у меня перевес 7 кг. Служащий странно смотрит на меня, спрашивает – «Будете доплачивать?». - «Буду конечно, куда же я денусь?»
Достаю из кармана оставшиеся там египетские банкноты. – «Нет, этого мало. С вас 1115 фунтов». – «Сколько? 1115? Это что, 210 долларов?». – «Да, 210 долларов, по 30 дол за килограмм. А вы лишнее в ручную кладь переложите».
Куда в ручную кладь? У меня и так сумка от регулятора неподъёмная, молния еле застегнулась да и сумка с ноутбуком раздута максимально – не дай бог взвесят.
Пришлось оттащить моё барахло в сторону и на радость арабчёнку-уборщику переправить в мусорный контейнер всё «лишнее» из чемодана.
Вот так я и остался без своих ласт. Были они у меня правда уже достаточно поюзанными – два сезона прослужили. Марес-авантис разных размеров (S и R) и разных цветов (чёрная и жёлтая). Чёрную S-ку я в своё время на Гордон-рифе на 30-ке нашёл, жёлтую по случаю дома прикупил. Когда под водой группу дайверов ведёшь, народу очень нравится что у меня ласты разного цвета – так легче своего гида в общей толпе разыскать. Пружины я с ласт конечно снял – они дороже их самих. Забегая вперёд скажу, что дома купил себе ласты другой модели, которой пользовался два года до того и вроде нравились. Однако при первом же занятии в бассейне почувствовал в них полный дискомфорт – что значит привычка даже в мелочах. Каково же привыкать к снаряге новичкам, когда всё на них впервые, всё не своё – прокатное.
Итак багаж в норме, штраф уплачен, чешский экипаж, полёт на Прагу. Уже поднявшись по трапу чувствую облегчение, словно из розетки выдернули – больше никаких вопросов насчёт паспорта и визы. Европа и я в ней полноправный гражданин и все мои документы в полном порядке.
Внизу под крылом зелёная земля - поля, леса. По всему этому великолепию движутся тени от весенних белоснежных облаков. Синие ленты рек, зеркала озёр. Ну как же я соскучился по всем этим таким простым вещам в стране хронического солнца на берегу волшебного теплого моря с безжизненными берегами в которое не впадает ни одна река.
А ещё я давно не видел дождя, луж и веснушек капель на них. Эта зима на Синае выдалась не дождливой и мне так и не довелось за всё время почувствовать хотя бы мороси на лице. Правда говорят в Дахабе однажды была даже гроза.
Дома кипение весны. Листья, трава, берёзы, сосны, тюльпаны, дурманные гроздья сирени, цветущие каштаны, яблони, черёмуха. Поляны ландышей на дюнах у моря. Дождевые капли на сухом асфальте. И запах... Забытый чудесный запах дождя, запах из детства.
Синева неба у нас какая-то другая, глубокая, промытая влагой, оттенённая белыми весенними облаками и солнце у нас в радость. И песок на пляже настоящий, кварцевый, поющий под ногами. В той стране такого песка нет - там лишь грязноватая коралловая крошка.
Месяцы дайверской жизни с её ветрами и рифами, пеной прибоя и морскими течениями, отчаянным солнцем и звоном баллонов на дайвботе вновь остались позади. На подоконнике кактусы, за расчерченными полосками жалюзи стёклами янтарные юрмалские сосны и цветущий каштан. Светящийся экран монитора как окно в тот кажущийся уже не реальным мир и тысячи его снимков в ноутбуке.
Я дома и дома весна.

 

[Abirvalg]

Мурена и Группер – ещё один кусочек «паззла».

Из щели в коралловом массиве выглядывает огромная мурена со своим всегдашним зубастым оскалом. Так уж устроены её органы дыхания, что прокачивая воду через жабры, ей приходится открывать и закрывать свою пасть. Со стороны это выглядит устрашающе и повергает в панику слабонервных новичков-дайверов.
Прямо к мурене подплывает метровый группер и трясёт головой у самой её морды. Сначала она делает вид, что полностью игнорирует его приглашение, но потом словно нехотя выбирается из своего укрытия и они плывут рядом вдоль кораллового рифа.
Такое же поведение группера я наблюдал весной в брачный период каменных окуней, когда в одном гротике можно было увидеть одновременно двух-трёх этих огромных рыбин. Выплыв в открытую воду, одна из них, приобретя необычную контрастную раскраску, совершала стремительные танцы вокруг другой, так же тряся головой в знак приглашения.
Вообще-то мурена ночной хищник. По ночам на рифах почти вся рыба прячется в щели между коралловыми кустами, в трещины и пещерки. Глаза лишь некоторых из них позволяют видеть в темноте, потому рифовые рыбы ночью просто спят в своих укрытиях.
Говорят что и у мурены зрение развито плохо и своими маленькими глазками она даже днём плохо видит. Зато у неё прекрасно развито обоняние. Вот и шарит она по тёмным лабиринтам ночных рифов, целиком проглатывая спящих рыб.
Днём же мурена предпочитает либо отсыпаться под коралловыми массивами так что только хвост снаружи торчит, либо лениво обозревать окрестности, слегка высунувшись из своего укрытия. Надоедливые рыбы-чистильщики старательно трудятся вдоль её тела, то и дело норовя заплыть в зубастый рот, что немало досаждает мурене и она мотает головой, стараясь избавиться от них как от назойливых мух. Всерьёз обижать этих синих рыбок не положено – такой уж тут этикет.
У самой её морды роятся мелкие рыбёшки, проплывающий стайкой лунный цезий чуть ли не натыкается на неё, недоуменно но без паники отгребая назад грудными плавниками у самой её пасти. Мурена даже и не пытается схватить окружающую её живность – видно заранее знает, что скорость реакции у них выше.
Днём мурена в одиночку не охотится - в пещерках и щелях рифа рыб мало, к тому же они не спят и почувствовав её приближение легко выскакивают наружу, где их уже не поймать. Вот тут-то мурене и требуется «загонщик», от которого рыба будет шарахаться обратно в щели. На такую роль отлично годится группер, порой сам успевающий проглотить удирающую из укрытия рыбёшку. Так что такая совместная охота оказывается взаимовыгодной и единственно целесообразной для мурены в дневное время.
Вообще-то ей безразлично кто именно будет играть роль загонщика. Важно что бы что-нибудь большое и страшное двигалось вдоль рифа и пугало рыбу. Тут вполне сгодятся и дайверы. Сама-то мурена к ним относится безразлично. Однажды я тоже был в такой пускающей пузыри толпе, с восторгом наблюдавшей за извивами мурены внутри рифа и едва успевавшей шарахаться от её зубастой морды, появлявшейся то из одной, то из другой дырки. Мы плыли вдоль мелководной коралловой стенки, а над ней нас сопровождала стайка радостно бултыхающихся шноркелей, что создавало мурене идеальные условия для охоты с таким количеством загонщиков.
Наблюдая за жизнью моря в процессе отдельных дайвов, видишь лишь малые кусочки «паззла», которые только со временем, с опытом складываются в детали общей картины понимания происходящего. Но именно лишь в детали. Стремление понять общую гармонию этой жизни схоже со стремлением к горизонту. Чем больше мы узнаём, тем больше понимаем, что лишь слегка приоткрыли окно в этот волшебный и таинственный мир. Потому и странными кажутся порой высказывания тех, кто пару раз нырнув к примеру в огромном заповеднике Рас-Мохаммед, считают что они уже всё видели.
- Что, опять Рас-Мо? Так ведь мы там позавчера уже были!

 

[Abirvalg]

Как убить((Acanthaster planci) ) "Терновый Венец", да и надо ли?

Игорь Кот, инструктор PADI. Шарм-эль-Шейх - Дахаб.



То, что морская звезда Терновый Венец (Acanthaster planci) относится к типу Иглокожих, ясно с первого взгляда на неё – тут вам и «веснушчатая» кожистая спина этой много-лучевой звезды и иглы так уж иглы – до 5 сантиметров длиной. В эволюционном плане они родственники офиур, морских ежей, голотурий и даже морских лилий.
Если вам за время недельного или двух-недельного отпуска на Красном море удалось увидеть эту живность, значит вам крупно повезло - найти Терновый Венец здесь трудно. Во всяком случае пока трудно. Прошедшей зимой при ежедневных нырялках я видел его не чаще раза в месяц. Позапрошлой зимой и того реже, а года 3-4 назад вообще не встречал. Значит похоже на то, что растёт его численность в тех краях.
Раньше они мне попадались исключительно в Дахабе в районе Голубой Дыры и Беллс. Потом стали появляться и на Тиране, и в Шарме и в Рас-Мо.
Слава у этой морской звезды дурная – питается она живыми коралловыми полипами и таким образом вредит рифам.
Сейчас рекомендации для местных гидов такие – при обнаружении Acanthaster либо выносить их на берег, либо вообще не трогать.
Вынести на берег такое создание совсем не легко – потревоженная звезда сворачивается в колючий шар, а шипы у неё невероятно острые да ещё и ядовитые. Перчатки прокалывают просто на ура, да ещё и обломиться в ваших пальцах норовят. Иглы покрыты выделяющей яд кожей, потому на первый взгляд и не кажутся такими уж острыми, но некоторые исследователи отмечают, что окончание иглы Тернового Венца под электронным микроскопом имеет толщину лишь в несколько молекул.
Сам я неоднократно колол пальцы о шипы Acanthaster, но правда лишь слегка и даже не подозревал, что они ядовиты. Как и многие другие гиды я относил тогда найденные экземпляры на глубину и сбрасывал их вниз – туда, где уже нет живых кораллов, излюбленной пищи этих хищных звёзд. Однако позже узнал, что передвигаться Терновые Венцы способны со скоростью до 20 метров в час, могут до полу-года обходиться без еды, да и вообще встречаются они до глубин в 200 метров, так что такие меры борьбы с ними мягко говоря мало эффективны. При отсутствии коралловых полипов в пищу у них идут и водоросли и моллюски и офиуры.
Одно ясно совершенно точно – не стоит пытаться убить эту морскую звезду разрезав на части – вскоре из каждого луча вырастет новый Терновый Венец. Да и вообще рука не поднимается причинять вред такому красивому созданию природы – некоторые экземпляры достигают полу-метра в диаметре с несколькими десятками лучей.
Прежде на Красном море существовала рекомендация при обнаружении Acanthaster его не трогать и звонить в соответствующую экологическую организацию. Когда я впервые его увидел на стене Блу Хола, то так и сделал. Наверное то был единичный случай, так как девушка на том конце линии долго не могла понять что я от неё хочу.
Выходят на охоту эти звёзды в основном ночью. Найдя аппетитный коралловый куст, Терновый Венец обнимает своими лучами одну из его веточек и начинает медленно переваривать мягкие части полипов.
Меня всегда удивляли расположенные на нижней стороне этой звезды огромные длинные «гидравлические» амбулакральные ножки с круглыми присосками на концах. Оказывается они используются не только для передвижения – с их помощью Терновый Венец выворачивает наизнанку через ротовое отверстие собственный желудок, обволакивает им коралл и начинает в течение нескольких часов его переваривать выделяемым пищеварительным соком. На утро на месте где «ночевал» Терновый Венец остаётся чисто белый известковый скелет недавно ещё живого коралла. Считается что в течение года одна взрослая особь Acanthaster способна уничтожить 6 квадратных метров кораллового рифа.
Убивать этих морских звёзд только за то, что они питаются кораллами вряд ли разумно – в природе нет «хороших» или «плохих» животных, каждое из них занимает своё место в экосистеме. К примеру те же рыбы-попугаи только тем и заняты, что грызут кораллы своими клювами, да так, что только хруст под водой стоит. Двойные полосы-пролысины от их зубов то и дело попадаются на мадрепоровых кораллах, но никому не придёт в голову уничтожать за это этих рыб.
Страшен не сам Терновый Венец – страшны вспышки его численности. Классический тому пример – уничтожение им огромных площадей Большого Барьерного рифа у берегов Австралии в шестидесятых годах, когда медленно движущаяся тёмная масса этих звёзд опустошала в месяц до нескольких километров прибрежного рифа. Отчаявшиеся местные дайверы пытались собирать их вручную и закапывать на берегу, но в любом случае это имело эффект лишь в рамках сохранения какого-то одного дайв-сайта или пляжа и не могло решить проблему в целом.
Даже в качестве удобрений для полей Терновый Венец не годился – содержащиеся в его теле природные стероиды тормозили рост растений.
Наиболее эффективным способом убить Acanthaster в море оказались иньекции специальных растворов (NaHSO4), но метод этот слишком трудоёмкий и дорогостоящий.
Учёные до сих пор ломают голову над причинами таких катастроф, вызванных нарушением биологического равновесия в природе.
Рассуждения о том, что численность Тернового Венца увеличивается из-за вылова его естественного врага, моллюска Рог Тритона, звучат не убедительно – не так уж много его на рифах, что бы существенно регулировать процесс. Кроме того, у Acanthaster много и других «недоброжелателей» - им не прочь закусить такие рыбы как Триггеры, Спинороги и даже всеми любимый Наполеон. Кстати тут кроется одна из причин запрета кормления рыб на Красном море – привыкший выклянчивать у дайверов варёные яйца Наполеон вряд ли станет потом возиться с ядовитыми колючками Тернового Венца.
Уже само то, что Терновый Венец охотится лишь по ночам а днём прячется в расщелинах рифа, говорит о том, что его основными врагами являются именно рыбы. Так же поступают и «родственники» морских звёзд - морские ежи и лилии. Я лично наблюдал, как коралловые рыбы брали не успевшего спрятаться морского ежа зубами за иголку, вытаскивали на песчаную полянку где он не может присосаться ко дну, переворачивали и разгрызали с мало защищённой иголками брюшной стороны.
Acanthaster являются разнополыми животными и в период размножения в середине лета взрослая самка в возрасте от двух лет выбрасывает в воду до нескольких миллионов яиц. Их оплодотворение происходит так же в толще воды. Образовавшиеся в результате этого личинки продолжают вести планктонный образ жизни и лишь через 2-3 недели оседают на дно и превращаются в маленьких морских звёзд. Этим «планктонным супом» питается масса фильтрующих организмов – губки, моллюски, в том числе и сами коралловые полипы. Так что основная смертность Тернового Венца, способная влиять на его численность, происходит на стадии яиц и личинок именно в толще воды, а не во взрослом его состоянии.
Некоторые учёные, привыкшие во всех бедах на этой планете винить человека, считают, что стоки химических удобрений с полей, попадая в море, способны вызвать бурный рост планктонных водорослей. Это может представлять собой альтернативное меню для тех животных, которые в нормальных условиях питаются яйцами и личинками Тернового Венца.
А ещё вероятно то, что человек просто не имеет никакого отношения к таким циклическим процессам в природе, как вспышки популяций тех или иных морских организмов. Во всяком случае с шестидесятых годов, когда начались наблюдения за численностью Тернового Венца на Большом Барьерном Рифе, там прошли три волны массового размножения Acanthaster между которыми кораллы благополучно восстанавливались.
Вообще иглокожие, как древние и довольно примитивные животные, лишены адаптивной имунной системы. В связи с этим существует вирусная теория периодического вымирания чрезмерно густых популяций Тернового Венца.
Аналогичные вирусные «эпидемии» время от времени уничтожают то устричные плантации во Франции и Японии, то креветочные фермы в Китае.
Позапрошлой весной на Красном море было на редкость мощное нашествие сальп – их полу-прозрачные кувшинчики заполняли в те дни всю толщу воды и просто мешали фотографировать. А за год до этого я вообще не подозревал о существовании сальп в тех краях, не встречал я их и следующей весной. Никому и в голову не приходило тогда искать роль «человеческого фактора» в этих процессах.
Что ни говори, мало мы ещё знаем об Океане, этом едином живом организме и всё что нам пока остаётся – это как завороженным странникам созерцать его жизнь и пытаться хоть немного в ней разобраться.

 

[Abirvalg]

В Дахаб как на дачу..

(после перерыва автор опять радует своим творчеством)

Вчера была пятница – у мусульман выходной. С минаретов в Хадабе через динамики наперебой звучали громкие проповеди, сливаясь и перемешиваясь над Шармом.
У меня тоже был заслуженный день отдыха – накануне сделал три нырялки с учеником на Рас-Мохаммеде да ещё и ночной дайв присовокупили. Море было на редкость спокойное и ласковое – полнолуние однако. На ночной воде играли искры лунного света, лёгкий серебристый туман висел над тёплой водой.
Почти час любовались праздником ночи у подводной стены. Морские лилии и офиуры-горгоноцефалы раскинули свои веера-сети поперёк слабого течения. В расщелинах рифа спят рыбы-попугаи. Огромная рыба-ёж пялится на нас большими невидящими глазами и не спешит отворачиваться по своему дневному обыкновению. Наконец-то можно спокойно сфоткать её анфас.
В одном из небольших гротиков старая рыболовная леска обросла всяко-разной морской живностью. Много раз бывал здесь днём и никак не мог понять что за плотные белые бляшки покрывают её сверху до низу – ничего подобного прежде увидеть не доводилось. Надо бы посмотреть, как это всё ночью выглядит.
А ночью это оказалось чудом – белоснежные полу-прозрачные актинии грациозно расправили свои щупальца в спокойной воде грота.
Меня всегда поражает красота простых но в то же время таких древних созданий природы. Кораллы, моллюски, форма и рисунок их раковины, невероятно яркая, но выдержанная в хорошем вкусе расцветка голожаберников. Только талантливый художник в силах создать такое совершенство формы и цвета. Откуда всё это и главное ЗАЧЕМ? Разве красота той же актинии способствует эффективности её щупалец в отфильтровывании планктона из потока воды?
Ночная нырялка имеет одно принципиальное отличие от дневной – здесь никуда не надо плыть. Надо просто повернуться лицом к рифу и внимательно его изучать, лишь слегка перемещаясь вдоль него. На каждом метре встречается что-то новое, интересное, необычное. Ночью большинство рыб спит и обитатели моря могут не бояться их зубов. Лишь стаи Цезия продолжают безмолвно двигаться в тёмной воде, но рыбки эти планктоноядные, для взрослых обитателей моря безобидные.
Ну так вот, коль уж пятница да конец рабочей недели и работы на ближайшие дни нет, почему бы не отправиться как все нормальные люди на дачу, в Дахаб. Каких-то 80 – 90 км по отличному шоссе среди Синайских гор – и я в уютном бедуинско-дайверском городке у самого моря, где финиковые пальмы растут у самого прибоя и горы подходят вплотную к морю. По улицам бродят верблюды и козы, жуя упаковочный картон из придорожного мусора, дружелюбные бездомные собаки безмятежно спят на нагретых плитках набережной. По вечерам ярко светят разноцветные гирлянды лампочек в бедуинских кафешках у самой воды, где можно поваляться на пёстрых подушках и покурить кальян.
Полная луна висит над ласковой тёплой водой и протягивает к тебе мерцающую дорожку своего света.
Море манит ночными рифами с их совсем отличной от дневной жизнью и вечерами в его коралловых садах можно наснимать десятки фоток для своих альбомов.
Начало декабря – низкий сезон. Кафешки пусты, на променаде безлюдно. Скоро начнутся Рождественские каникулы да Новогодние праздники и Дахаб снова оживёт.
Прилетайте, поныряем.

 

[Abirvalg]

Дождь над Дахабом.

Дождь над Дахабом.

Берега Синая.

Красное море вообще и залив Акаба в частности представляют собой тектонический разлом между двумя континентами – Евразией и Африкой. Сотни миллионов лет материковые плиты, словно огромные льдины, дрейфуют по поверхности нашей планеты над океаном раскалённых расплавленных жидких магматических пород. Именно этим объясняются например остатки тропических лесов в северном полушарии. Сейчас они превратились в залежи каменного угля, но на сломе куска антрацита часто можно найти отпечатки листьев и стволов древних растений. Горючие сланцы современной Прибалтики хранят в себе окаменевшие кустики древних мшанок – мелкие ячейки которых образовывали ажурные колонии на рифах тропических морей прошлого. Прогуливаясь по пляжам Балтики посмотрите внимательно под ноги – там часто можно найти не только янтарь, застывшую древесную смолу тропических растений, но и куски выброшенных морем окаменевших кораллов, древних панцирных рыб, стебельков морских лилий.
Теория дрейфа материков Вегенера, в штыки принятая когда-то научным миром, в наши дни им принята и находит массу подтверждений своей правоты.
Подъезжая по горному шоссе к Дахабу, можно полюбоваться вздыбленными до вертикального положения пластами горных пород – свидетелей тех времён, когда Африканский континент, столкнувшись с Евразией, крошил и сминал её край, образовывал складки и морщины нынешних Синайских гор. Подобно льдинам на реке в половодье, материковые плиты то сталкиваются, то расплываются в стороны.
В наши дни мы являемся свидетелями того, как Африканская плита стала отходить от Евразии и образовавшаяся между ними трещина, нынешнее Красное море, как некогда узкая полынья, начинает медленно расширяться, по нескольку сантиметров в год.
Потому и горные берега Синая и противоположной ей Саудовской Аравии по определению гористые, с отвесными, уходящими на сотни метров в глубину стенками, изрезанными в наши дни ущельями – этими горными оврагами.
Погружаясь с аквалангами у южной оконечности Синая в заповеднике Рас-Мохаммед, странно осознавать, что обросшая живописными кораллами вертикальная подводная стенка уходит в глубину на 800 метров.

Города в устьях «рек».

В наши дни ни одна «живая» река не впадает в Красное море. Зато в него впадают сотни «мёртвых» рек. Именно по их пересохшему руслу и проложено шоссе между Шарм-эль-Шейхом и Дахабом. Взглянув в иллюминатор летящего над Синаем самолёта, поражаешься густой сетью этих мёртвых рек, мелкими ручейками песка стекающимися в более крупные извилистые русла, гигантским реками щебня впадающими в итоге в море.
Похоже в отдалённые времена дожди в этой местности бывали чаще. Скалы медленно крошатся под безжалостным солнцем и ночным холодом, ветер и вода смывают их обломки вниз по крутым склонам, оживающие после дождя реки выносят щебень в море, образовывая в своём устье широкие конусы песка и гальки.
Именно на таких конусах наносных горных пород и расположены в наше время Шарм-эль-Шейх и Дахаб, Нувейба и Таба. Все их улочки и отели построены в устьях мёртвых горных потоков.
Но нельзя забывать о том, что потоки эти время от времени оживают. Лишённые почвы и растительности голые скалы Синая не впитывают дождевую воду. Вся она стекает вниз с их отвесных стен и, таща за собой обломки скал, песок и глину, устремляется к морю.
Пусть и не часто случаются в наше время дожди в этих краях, но они всё же случаются. Для защиты Шарм-эль-Шейха от подобных наводнений над ним со стороны гор построены защитные дамбы и накопительные водохранилища. Обратите внимание на то, что район Шаркс Бей находится как раз на дне гигантского оврага, прорытого такими водами. В какой мере дамбы способны защитить город, зависит от масштаба будущих наводнений. При продолжительных ливневых дождях в горах все эти гидротехнические сооружения могут быть просто завалены селевым потоком воды и скал. Со стихией меряться силами не всегда уместно. Но человеку всегда свойственно надеяться на лучшее, хоть и готовиться при этом к худшему тоже не вредно.
Над Дахабом защитных дамб на сколько мне известно нет. Вырыты правда котлованы в песке, нечто наподобие карьеров для строительного щебня. На аэро-фотографии Дахаба и прилегающих гор ясно видны прорытые дождевыми потоками русла, извивающиеся от гор к морю. Несколько лет назад эта вода смыла с пляжа Машраба несколько бедуиских кафешек. Именно здесь в наши дни сооружён знаменитый деревянный мостик над укреплённым руслом в ожидании новых потоков с гор. Однако реки с песчаными берегами часто меняют своё русло и в каком направлении в следующий раз пойдёт вода – тоже большой вопрос.

Дождь.

2010 год, вечер 17-го января. Я делаю очередную ночную нырялку на Лайтхаусе, фотографирую ночных обитателей рифа. На сей раз порадовал огромный ярко-красный голожаберный моллюск Испанский Танцор. Он долго позировал перед объективом в свете подводных фонарей и лампы-вспышки, пока наконец не спрятался от назойливого внимания в щель между кораллами.
Погода этой зимой на Синае на удивление тёплая, вода в Дахабе 23 градуса, вечернее море спокойно как лесное озеро. В чистой тёмной воде раскинули свои веера вышедшие на риф пёстрые морские лилии и гигантские офиуры Горгоноцефалы словно радиолокационные антенны распахнули свои лучи-ветви.
Как обычно провожу на фотоохоте больше часа – вода неподвижна, время летит незаметно, выдыхаемый воздух тихо журчит из регулятора.
Этим вечером устал больше обычного, видно сказалась предыдущая почти бессонная ночь. Работа с фотографиями после ночного дайва занимает много времени и случается что предрассветные молитвы с ближайшего минарета застают меня всё ещё у экрана ноутбука. Вообще занявшись подводной фотографией, что с раннего детства было моей мечтой, я приобрёл как бы второе дыхание в дайвинге, новый интерес к погружениям и жизни моря.
После девяти вечера за окном стало чуть слышно громыхать. Выхожу на берег. Море спокойно, далёкие зарницы с юга временами ярко освещают небо и становится видным противоположный гористый берег Саудовской Аравии. Рядом небольшая группа бедуинов тоже вышла к воде полюбоваться редкой в здешних краях картиной ночной грозы. Алмазные нити молний то бесшумно падают на берег в районе далёкого Шарма, то проскальзывают горизонтально внутри туч. Считаю секунды до грома – пока гроза ещё далеко, километрах в ста, но капли дождя падают уже и здесь. Становлюсь под пальму что бы не промочить куртку.
Гроза продолжается много часов, постепенно приближаясь, дождь усиливается. Я провожу шестую зиму в здешних краях и никогда не видел такой долгой грозы. Вообще дождь случается на Синае не каждую зиму. К примеру в прошлом году за 7 месяцев в Шарме на меня не упала ни одна дождевая капля. Правда в 2004 пришлось минут на 20 попасть под прямо-таки тропический ливень. Была и майская гроза над Тистельгормом в 2007 с тысячами летящих над самыми волнами аистов. Трудная у них была дорога домой.

Проблема мусора.

Дождь над Дахабом не радует – это именно то, чего я давно боялся. Здесь и сейчас это может привести прямо-таки к экологической катастрофе. По иронии судьбы я именно вчера говорил с друзьями-дайверами на эту тему, именно вчера я сказал, что произойти это может или завтра или через пять лет, но обязательно произойдёт.
Причиной всему удивительная терпимость местного населения к мусору и полное безразличие местной Дахабской администрации к этой проблеме. Правда в этом году в городе появилось несколько мусорных контейнеров, но впечатление таково, что более десятка их вряд ли наберётся. В итоге с каждым годом Дахаб всё более напоминает сплошную городскую свалку. Не редко дующие здесь с гор ветра уносят полиэтиленовые пакеты в море и часто во время дайвов попадаешь в тысячные скопления висящего в толще воды мусора.
Но сейчас меня волнует более страшная проблема. Дело в том, что пространство между горами и Дахабрм в наши дни превращено в реальную городскую свалку мусора. Сотни и тысячи огромных полиэтиленовых мешков, набитых бытовыми отходами просто вывозятся местным населением метров на сто от центральной дороги и образуют горы мусора.
Пару месяцев назад я говорил со знакомым бедуином на эту тему. Он сказал, что правительство этого не разрешает, но все так делают. Проблема вывоза мусора в Дахабе местной администрацией практически не решается, создаётся лишь видимость полезной деятельности. Самое страшное то, что эта стихийная свалка расположилась именно в русле высохшего горного потока на несколько сот метров выше Дахаба и первый же поток воды, пошедший с гор после дождя, смоет всё это в море. Идущие вдоль берега приливно-отливные течения разнесут десятки тонн мусора вдоль всего побережья и страшно представить что произойдёт после этого с коралловыми рифами, якобы ревностно оберегаемыми местной администрацией. Многие годы на Красном море даже перчатки дайверам одевать запрещалось – мол они при этом до кораллов дотрагиваться будут и рифам вредить. В результате этой идиотской компании лично я застудил себе суставы пальцев. Теперь даже в бассейне в перчатках заниматься приходится.
И вот такая ночь настала. Дождь лил часов шесть не переставая, в небе громыхало и сверкало. Ливня не было – шёл обычный не очень сильный но непрерывный дождь.
Не известно правда что происходило в горах – возможно там осадков было значительно больше. Тучи цеплялись за вершины и молнии сверкали именно там чаще всего.
Ложиться спать этой ночью как-то не хотелось. Я всё время прислушивался, не появится ли шум селевого потока с гор. В молодости я чудом не попал под снежную лавину в горах – она прошла в тумане метрах в ста за нами в Баксанском ущелье. Но этот шум словно приближающегося огромного товарного поезда я с тех пор запомнил.
Поток воды по пологому руслу движется со скоростью 10 – 15 километров в час и я прикидывал, сколько часов ему потребуется, что бы добраться до Дахаба.
К утру дождь прекратился, но в восемь часов с плоских крыш всё ещё текла вода. Местные здания на дождь вообще не расчитаны и на них нет крыш из кровельного железа с водостоками к которым мы привыкли. Чаще всего там расположены либо площадки для загара, либо пыльные свалки старой мебели.
К рассвету и впрямь появился какой-то шум, но оказалось что это звук прибоя – утренний ветер с юго-востока сгонял тучи с Синая. Над Дахабом засияло солнце, пальмы и минареты отражались в дождевых лужах. Я схватил фотоаппарат и пошёл снимать Дахаб после дождя – такое здесь не часто увидишь. Интересно было посмотреть, что творится сейчас под знаменитым мостиком на набережной у кафе Аль-Капоне. В девять утра там оказалась просто большая сравнительно чистая лужа дождевой воды словно озерцо среди пальм. Какой-то европеец приехал на велосипеде и ходил вокруг, фотографируя эту необычную картину. Я тоже поснимал её с разных ракурсов, посмотрел в сторону гор и не заметил ничего необычного. Арабы на променаде наводили швабрами чистоту на бетонных плитках у своих кафешек и магазинчиков, радуясь нежданным лужам.
Было такое впечатление, что дождь прошёл без особых последствий – вода впиталась в почву и всё будет хорошо.
Мутный поток с гор пришёл лишь в 9.30. Он перевалил через асфальт дороги, таща на себе мешки мусора и камни, наполнил русло и бассейн по мостиком и грязным глиняным потоком устремился в море. Часть мусора оставалась на плаву и волны тут же выбрасывали его на берег, образовав на галечном пляже вал из пустых полиэтиленовых бутылок и деревянных ящиков. Яркая полоса глинистой мути протянулась вдоль берега в сторону Шарма – отливное течение шло в это время на юг.
Через некоторое время на берегу появилась группа европейцев с полиэтиленовыми мешками. Они собирали в них мусор с пляжа. Египтяне без особого интереса наблюдали за их работой. Похоже один из местных дайвценртов пытался прибраться на своём участке.
Глинистая муть осядет на дно у берега и в каждый ветреный день прибой будет снова и снова её взбаломучивать. Как выглядят сейчас рифы и как убрать тонны мусора с них – пока не ясно.
Дождь на Синае – всегда стихийное бедствие. Пару лет назад вода испортила Цветной Каньён, покрыв глиной его живописные стены.
Прошедшей грозовой ночью была закрыта дорога между Шармом и Дахабом – опасались оползней и селевых потоков. То ли от электрических разрядов молний, то ли из-за воды вышла из строя вся мобильная связь, интернет. Почти сутки 18 января Дахаб был отрезан от внешнего мира – никуда не позвонить, не послать СМС, не воспользоваться интернетом. Связь появилась лишь поздно вечером, после одиннадцати.
творчество IGOR KOT

 

[dm72]

одно не понятно почему приватный доступ к фотографиям

 

[Prohor]

одно не понятно почему приватный доступ к фотографиям

да да! нахерь тогда их выкладывать

 

[OxotNic]

Дождь над Дахабом.

Я в 2007 году в Дахабе под град попал... размером с вишню!!!:shok: Вся земля усыпана была...
Вот фотка даже имеется:

 

[Abirvalg]

ааа. блин...там пароль прое...и никак не востановить.. попозже все поправлю..сорри...

 

[Rusya]

УсЁ видно!!! О каких речь???

 

[Abirvalg]

выше...там что то приватом позакрывали.

 

[Rusya]

Не знаю, у меня на пред. стр. включая охотника 26 фот...

 

[Abirvalg]

а пост 18???

 

[Dmir]

Один флуд, когда уже стихи будут?

 

[Rusya]

Володь, три фоты вижу с танкеткой, замечательного качества..

 

[Джони]

А у меня очень много навесных замком и обидная запись рядом.
Ладно почитаю.

 

[Джони]

Дахаб 27 декабря.

Там же 26 числа

Дочка полезла в море.

Внучке песок Дахаба не нравится
Это не утешение отсутствию авторских фото

 

[Abirvalg]

Секреты ночных нырялок и небесная механика.

Секреты ночных нырялок и небесная механика.

Полная луна висит над тёплым морем и призрачным, каким-то не земным светом освещает ночной мир кораллового рифа. Её блики играют на поверхности воды у нас над головой. Огромная, похожая на большой куст папоротника офиура Горгоноцефал взобралась на верхушку коралла и веером раскинула поперёк слабого течения свои ветвистые руки-лучи. Она отлавливает из медленного потока воды невидимый планктон и касаясь её веток он вспыхивает яркими голубыми искрами. От этого живой куст весь мерцает, словно новогодняя ёлка лампочками.
Наблюдать эту красоту лучше с выключенными фонарями – офиура боится их света и тут же сворачивает кольцами каждую свою веточку, бесформенной кучей хвороста начиная уползать в щель между кораллами.
Для меня, как для подводного фотографа, ночные фотосессии наиболее продуктивны.
Но для полного дайверского счастья тут желательно совпадение целого ряда событий.
Итак, что же нужно для хорошей ночной нырялки?
Ну во-первых надо, что бы у вас был отпуск и вы проводили его не где нибудь, а именно у южного моря. Согласитесь, не так уж часто в нашей жизни случаются такие события. И отпуска бывают реже чем бы хотелось и на юга выбраться далеко не всегда получается.
Во-вторых желательно что бы вы были достаточно опытным дайвером. Когда ведёшь группу ночью, видишь за собой лишь яркие пятна фонарей своих людей и понимаешь, что в случае каких-либо проблем надеяться на эффективную помощь им вряд ли придётся. Поэтому для ночных нырялок лучше отбирать что называется самодостаточных дайверов, да и не водить их слишком глубоко. Можно конечно и новичка брать или даже интро ночное проводить, но тут уж клиента из рук выпускать никак нельзя.
Вообще-то ночное интро – слишком сильнодействующее средство и применять его нужно осторожно. Пожалуй это лучший способ подсадить человека на дайвинг. В моей практике такое случалось не раз.
Итак отпуск, южное море, вы опытный дайвер. Что желательно ещё? Хорошо бы ещё и луну над морем повесить – в её свете ночные прогулки под водой становятся особо очаровательными, словно вы оказались в нереальном, фантастическом мире.
С луной правда бывает напряжёнка. Ну во-первых от совсем уж молодой луны толку вообще мало, светит она не достаточно ярко. Хотя бы третья часть её диска должна быть освещена, да и ночное небо желательно иметь безоблачным.
Однако просто фазы луны оказывается недостаточно – она может взойти над горизонтом слишком поздно, к примеру после полуночи. Помню как однажды мы ждали её на берегу до часа ночи. Характер у луны в этом отношении скверный – каждые сутки время её восхода смещается на час-полтора позже и это полезно знать.
В этом отношении идеальны вечера полнолуния – луна восходит в этот период почти одновременно с заходом солнца и мало запаздывает в последующие вечера. Даже когда она висит низко над горизонтом, благодаря особенностям преломления света в воде вам кажется во время дайва, что светит она прямо у вас над головой.
Что ещё нужно для счастливой ночной нырялки? Ну конечно же погода – тихий, тёплый, безветреный вечер. Слишком большие волны взбаломутят воду у берега и будете вы ползать вдоль рифа в мутняке как ёжик в тумане. Да и переодеваться на ветру радости мало, особенно натягивать на себя не успевший просохнуть после дневных нырялок мокрый холодный неопрен. Опять душа зовёт, а тело протестует – вот так вся жизнь в борьбе и проходит.
Хорошо бы ещё и прилив застать – в любом учебнике по дайвингу вы прочтёте, что именно во время прилива вода у берега наиболее чистая.
Для меня, как для подводного фотографа, очень важен ещё один момент – я должен быть в воде либо один, либо с очень надёжным и опытным дайвером, что бы не приходилось слишком часто на него отвлекаться. Да и одеть этого напарника надо потеплее, что бы уже через полчаса он не замёрз. Сам-то я провожу на ночном рифе иной раз по полтора-два часа. Столько живности выползает из дневных укрытий после заката, что наблюдая за ними и фотографируя, не замечаешь как летит время.
Итак пятница, 29-е января 2010 года. Набережная Дахаба, Лайтхаус, полнолуние. Луна с пяти вечера уже висит в безоблачном небе. Удивительно тёплый безветреный вечер, спокойное море и прилив. Так уж устроена наша небесная механика, что в период полнолуния приливы выпадают как раз на время заката и восхода солнца (или восхода и заката Луны соответственно).
Со мной австралийка–дайвмастер. Имя у неё странное – Лейти, по названию острова на Филлипинах, где родилась её мать. Расход воздуха у Лейти меньше чем у меня – молодая и худенькая. Неподвижно зависает у коралловой стенки и разглядывает её словно впервые. Плавает она со мной уже пятый день и на каждый дайв добавляет к своему костюму-пятёрке всё больше неопрена – сначала шлем, затем маечку-прилипалу, потом перчатки, вчера ещё и шорти поверх костюма одеть уговорил. Так что теперь уже не боюсь, что девочка замёрзнет – можно фоткать спокойно. Хотя вода в общем-то не холодная, 24 градуса.
То была и впрямь славная фотоохота. Иной раз проболтаешься на ночном рифе больше часа, а фотографий почти нет. Тут наверное как у художников – вдохновение требуется. Да ещё не занятая съёмками бади нет-нет да найдёт для меня что-нибудь интересное, пока я воюю с автофокусом над каким-нибудь шипастым крабом. Накануне Лейти просмотрела мои фотоальбомы и как-то сразу поняла, какая живность интересует меня в первую очередь. Она говорила потом, что начав наблюдать за жизнью рифов в режиме «макро» обрела неожиданно новый интерес к погружениям.
Вообще её отношение к дайвингу на удивление серьёзное. Она прилетела в Дахаб что бы совершенствовать своё мастерство. Поэтому как губка впитывает в себя всю информацию, которую ей удаётся получить от меня даже о казалось бы совсем простых вещах – масках, регуляторах, грузовых поясах, не говоря уже о морской биологии.
Весь дайв можно не интересоваться её остатком воздуха, и это удобно – я уже знаю, что на момент выхода на берег у неё останется на 20 бар больше, чем у меня.
Сегодня можно фоткать до полного разряда аккумулятора фотокамеры. Когда на её дисплее загорелась метка «low battery», комп показал 85-ю минуту дайва. Ладно, заканчиваю снимать, выключаем фонари и на обратном пути к берегу наслаждаемся ночным космосом южного моря в лунном свете. Планктон яркими искрами вспыхивает вдоль тела, поверхность воды играет голубыми бликами. Над головой матовый прожектор луны. Под водой достаточно светло – опять включать фонари нет никакого желания.
На сейфти-стопе девочка с восторгом показывает мне на компьютер – пошла сотая минута дайва. Пока что это самый долгий дайв в её дайверской жизни.
В моём фотике сегодня более двухсот снимков. Переодевшись во всё сухое и тёплое, можно удобно устроиться на подушках бедуинского кафе у самой воды и, время от времени любуясь лунной дорожкой на ней, разбирать в ноутбуке фотографии. Третью их часть, а то и половину, придётся вообще стереть, а из оставшихся выбрать в лучшем случае штук пять для своих фотоальбомов.
Когда-то в прошлой жизни, когда я учился в авиационном институте, нам не понятно для чего читали теорию вероятности. Я конечно мало чего из неё запомнил, но уяснил то, что вероятности событий перемножаются. Иными словами вероятность того, что вы окажетесь в данный день в отпуске у тёплого моря, надо умножить на вероятность полнолуния в эти дни, на вероятность хорошей погоды, безоблачного неба, опытного напарника и так далее. В итоге число после запятой на выходе получается удручающе малым.
Так что не так уж много в нашей жизни выпадает таких сказочных, пронзительно счастливых вечеров. Но именно они будут потом долго вспоминаться и у занесённого снегом окна городской квартиры, и сквозь шум осеннего дождя словно песни далёких сирен манить нас снова к тёплым берегам. И однажды вновь до слёз защемит в груди и опять захочется всё бросить и улететь ТУДА. Тогда снова закроется за спиной дверь родного дома и опять будут впереди те самые сто дорог, которые предстоит пройти чтобы вернуться назад.