До родов оставалось чуть больше месяца, а мы все еще не определились где и как рожать. Роды обещали быть не простыми, так как паренек лежал ногами вниз. В Москве рожать мы точно не хотели, а там где хотели нам обещали кесарево без вариантов. Что делать не знали, так как под нож супруга не хотела, да и я был против. По какой-то случайности, разговорившись с соседом, затронули и эту тему. Услышав нашу проблему, глаза его просветлели, и воодушевленно подняв палец, он сказал: « Я знаю, кто вам сможет подсказать, что нужно делать». Выяснилось, что у его жены есть хорошая подруга, практикующая акушерка. Мы из чувства вежливости согласились но с осадком недоверия и не возлагая особых надежд на обещанную встречу. Через несколько дней, сосед позвонил, сказал, что приехала А. и пригласил нас зайти.
Жена соседа, две ее дочери девочки тринадцати и девяти лет, женщина лет тридцати с маленьким ребенком и еще одна женщина за сорок, собрались в беседке подле дома и весело что-то обсуждая, пили чай. Нас пригласили сесть с ними, младшая дочка хозяйки предложила чай. Присев с краю, отказавшись от чая, мы молча ждали дальнейших распоряжений. Женщина за сорок, что-то рассказывала, а остальные отпускали острые комментарии, вызывая общий смех. Из их разговора я понял, что рассказчица и была та самая А., а женщина с маленьким ребенком была ее ученица и коллега.
Закончив рассказ, она какое-то мгновение внимательно посмотрела на мою супругу и начала расспрашивать:
- Срок?
- Восемь месяцев – сказал жена.
- Когда рожать?
- Поставили двенадцатого августа
- Что не так?
Так далее и в таком духе. Вопросы ее были коротки и отрывисты, ответы она выслушивала внимательно. Подозвав ее к себе она, не прекращая расспросов, что-то уверенно щупала в низу живота. Потом мы прошли в дом, попросив постелить на пол что-нибудь мягкое, А. принялась то класть, то подымать, то нагибать, мою жену, что-то нажимая ей, то на спине, то на животе, не переставая рассказывать, как и что нам нужно делать.
От первого впечатления, тяжелого и отталкивающего не осталось и следа. Уверенность, с какой А. провела осмотр и дала рекомендации, поразил нас до глубины души, правда на мой прямой вопрос, примет ли она роды у нас, конкретного ответа не последовало. Много позже, вспоминая первую встречу с А. мы с женой сошлись во мнении, что такого профессионала своего дела ни я, ни она еще, ни когда не встречали.
Что бы рожать дома женщины еще до беременности начинают ходить на занятия, делать различные упражнения и проч. а тут уже меньше месяца до родов, плод лежит не правильно, организм толком не готов, как быть в итоге по-прежнему оставалось неясно. Но, как бы там ни было, мы договорились о следующей встрече дней через десять.
Дни шли, внутреннее волнение возрастало. Не смотря на то, что все хотели казаться как можно не принужденней, было отчетливо видно, что до грани оставалось не долго. Вечером тридцатого июля, жена предложила мне прогуляться. Жаркий вечер, раскаленного июля был тих, дневной зной постепенно отступал, но все еще, обжигал лицо.
- Я хотела тебе сказать, - жена запнулась и посмотрела мне в глаза, - похоже это начинается.
- Что это? – не веря ушам, переспросил я
- Боль в спине, непонятные выделения, в книгах написано что, при начале родов происходит, что-то похожее.
- И? – почва под ногами теряла былую твердость.
- Я думаю, может позвонить А., она ведь как раз должна завтра приехать
- Да. Звони скорее – я постепенно переставал понимать происходящее вокруг, сердце конвульсивно затрепетало.
Из телефонного звонка стало ясно, что это действительно начало родов, но волноваться нет причин, времени еще много. Рожать решено было дома. А. Огласила необходимый минимум, такой как: одноразовые пеленки, перекись, стерильную марлю, пару кремов каких-то и по-моему все.
Мы с женой договорились ни кому из домашних пока ни чего не говорить, что бы не волновать раньше времени. За домашней аптечкой я решил ехать ночью, когда все улягутся. Волнение росло как давление в неисправной котельной. То садясь, то как ужаленный подпрыгивая я пускался ходить из угла в угол, бормоча себе что-то под нос. Щеки горели, дыхание было учащено. Наконец все легли спать, даже жена к моему удивлению заснула. Тихо одевшись, я вышел в ночь. Где в третьем часу ночи тут можно было достать необходимые медикаменты, я представлял себе смутно, но, чувствуя всю ответственность, сел в машину и завел мотор. Неподалеку есть город Обнинск, там я и нашел все необходимое. Мчась обратно, по плохо освещенной трассе, не видя из-за волнения перед собой дороги, я чуть пару раз не улетел в кювет, но все же Бог миловал и я благополучно, с полным списком вернулся домой.
Как не старался я уснуть в ту ночь, все было напрасно. Мой слух всецело был прикован к дыханию жены и малейший перебой ровных выдохов, доводил мой пульс до бешенства.
В девять часов утра приехала А. и проведя осмотр, сказала что все нормально и если так пойдет дальше то часов в семь-восемь вечера должна родить. Мы с тещей, как команда быстрого реагирования моментально собрались и отправились в тот же Обнинск, но ужу за всякими распашонками, пеленками и прочими необходимыми товарами для новорожденных.
Трудно сказать, что тогда творилось в голове и на сердце. Конечно необузданное волнение, застилающее глаза, сознание того, что ты толком ни чем не можешь помочь, что самое трудное теперь выпадает на ее долю, где-то копошилось желание взять и убежать, вот так просто взять билет и слинять куда-нибудь на неделю. Теща, тоже была вся не своя, первый внук как ни как. И вот мы вдвоем с ней, как двое ошалелых с безумными глазами носились по детскому магазину, то и дело что-то кидая в покупательскую корзину.
Вернулись домой около часа. Все сидели внизу в звенящем напряжении, ожидая что и как будет дальше. Я с порога ринулся на верх где была супруга с А. Подойдя к комнате я услышал ее слабый голос: « Не заходи, уходи отсюда». Зная ее характер, я подумал, что она просто не хочет что бы я, ее видел в таком виде и вопреки ее просьбе сделал еще шаг вперед. «Иди от сюда», - голосом, не терпящим возражений сказала вышедшая на встречу А. Мне ни чего не оставалось, как спуститься к остальным. Все сидели молча, почти не шевелясь, даже воздух замер, все прислушивались что там, на верху. Буквально через пятнадцать минут раздался голос А.: «Костя, Костя ну где ты? Бегом сюда!». Пролетая по три ступеньки, я бросился наверх. «Что случилось, чем-то видно смогу помочь, а может» - но, не успев додумать мысль, я застыл на пороге ванны где были они. На груди у супруги лежал малыш, хотя если быть точнее что-то на столько крошечное, сморщенное, местами синее, что было малышом назвать трудно. Жена плакала и улыбалась, А. хлопотала возле, я отойдя в комнату присел на кровать…
Вот так я и стал отцом, очень неожиданно. Сначала я был готов воспринять отцовство двенадцатого августа, потом тридцать первого июля, но в восемь вечера. Отцовство в час по полудню застало меня врасплох, как дефолт простых граждан в девяносто восьмом году. Несколько дней после родов, я еще смутно ощущал свое отцовство и на вопросы НУ КАК? толком не знал что ответить. Сказать – круто! – полная глупость, наврать про то как – это все перевернуло мое мировоззрение, - не люблю лгать и говорить штампами. Постепенно ко мне пришло более-менее конкретное ощущение и весьма неожиданное.
Я вдруг понял, что до недавнего момента был заключительным звеном цепи поколений своего рода, и так или иначе был в каком-то приоритете и можно сказать был ребенком, а теперь нет. Теперь я связующее звено, все, что было дозволенно и простительно раньше, должно было остаться в прошлом, а как иначе, ведь теперь, что бы донести опыт былого, я должен быть определенным настоящим, для созидания, а в конкретном случае воспитания, будущего. И очень хочется, что бы это будущее не было так убого, как настоящее.
ardon:
