• Дорогой друг! Ты не зарегистрирован у нас на форуме.

    Возможность просмотра многих тем требует регистрации на форуме.

    Не поленитесь - зарегистрируйтесь, затратив всего несколько минут.


    Администрация Абырвалг.НЕТ

рассказы VitalikMа .подводная охота.СЕНСЕЙ.

ВиталикМ

Проверенный
Зарегистрирован
Сообщения
1,369
Реакции
8,903
Баллы
0
Да кто же он такой!?
Зачем сидит, и смотрит, эта сука!?
За что смеется надо мной
Оскалом поливая мои муки!?
И тошно трусит слюнной головой
Мои сбивая, еле держащиеся руки
За что–то, смутно–тонкое такое
Дожить дающее, не издавая даже звуки
Убогое обозначающие горе

А он шутни–и–и–к...и сел совсем тут не гадать
Он знает толк во мне, и дате
Когда я буду в пропасть падать
Чтоб взять, и хладнокровно разорвать...
Но ждать и жрать уже не хочет падаль
Живьем меня употребляет эта блядь

Я все смотрю, запомнить его тщетно тужусь
А может вспомнить, и знаю я давно его...!?
Того, кто заставляет множить этот ужас!?
Знакомо как–то...странно...от него
Исходит что–то близкое...и стужа
Холодит внутри меня всего
Оттого, что узнаЮ я в этой твари...свою душу...

17.05.2013
 

ВиталикМ

Проверенный
Зарегистрирован
Сообщения
1,369
Реакции
8,903
Баллы
0
«Плата за мысли»
Тихо, тихо...тихо...
Слышишь ли уже,
Её тревожащую тяжесть?
Вкралась незаметно, лихо
Притворившись же,
Превратившись в радость
И подобралась...
Видимая мыслям плохо
К душе касаясь...
В ней собою прячась, растекаясь
Обманув тебя жестоко
И плотно, полно с ней срастаясь
Обещая мудрость, опыт...
Но только навсегда, так ловко
Морщинами и сединой осталась
Избороздя татуировкой,
Для печальных мыслей урожай, глубокО
Всем напомня, сложных складом
Их неизбежность, данность
Что не будет это даром
Пока для ней внутри еда осталась...

14.06.2013
 

ВиталикМ

Проверенный
Зарегистрирован
Сообщения
1,369
Реакции
8,903
Баллы
0
«Стороны»
Печаль пришла, себе забрала
Мои мучения, собрав внутри
Скорей, собою даже как–то поменялась
Со мной, на сложный и тяжелый мыслей ход моих
Она б со мной не расставалась
Живя всю жизнь на сердце...их
Ловя, тоской от них питаясь,
Которую взрастили эти мысли...не утих
Пока ударов пульс...и в такт качаясь
На нем, как на уютном ложе...стих
Иногда, во мне, в ответ рождая...каюсь
Не всегда уже сейчас печалюсь...их
Дружбе странной, и только малость
Бывает сложно сердцу на себе её нести
Плодить еду для ней...какая все–же жалость
Что свет и радость – не бывают...без черной, грустной стороны...
12.06.2013
 

ВиталикМ

Проверенный
Зарегистрирован
Сообщения
1,369
Реакции
8,903
Баллы
0
«Рука»

Я так приход его боялся
И так ему собой сопротивлялся
Но вышло враз, что жизнь смеясь
Взяла, Судьбой распорядилась
И став на сторону его
Меня заставила уйти на дно

Он взял бразды душевных нитей
И сплел из них и мыслей – плети
Скрутил жестокою рукой...
Я стал намного жестче, получил покой
Где раньше рвалась часть, собою, враз
Сплетясь – сразу стала тверже, чем алмаз

И я, теперь, лежа на дне
Не нуждаюсь даже в забытье
Он правит, да...он правит мной
Но дарит равнодушие собой
И так легко...о, так прекрасно
Не думать о несбудущемся счастье...

Не так он плох, придя наверх
И даже где–то как–то показалось
Что жизнь моя ему досталась
Не зря...он мне помог, и я на дне остался
Жить, и дальше тихо наслаждаюсь
Его ко всем не жалостью, и каюсь
Мне все больше нравится такой
Пришедший для меня, рукой….навек
Равнодушный, тихий...Черный Человек...

15.06.2013
 

ВиталикМ

Проверенный
Зарегистрирован
Сообщения
1,369
Реакции
8,903
Баллы
0
- Привет…
- Ты кто?!
-Смерть.
-Очень смешно.
-Так смейся.
- Как я могу смеяться, когда передо мной – такая девушка, ещё и полуголая…как бы это…в верхней части!? - и он всё-таки начал смеяться. Но так, галантно, осторожно. Скорее даже улыбаться вслух. Чтобы не вспугнуть девушку…она всё-таки была очень ничего. Да. Ещё одно. Это он краем сознания отметил почти сразу. У неё как-то вязко развевались волосы. Не так, как на ветру. Впечатление был очень странным, и от пристального взгляда на волосы – почему-то начинала кружиться голова. Движения, голос, - всё было в «нормальной скорости». За исключением волос. Волосы жили своей жизнью. Но очень уж какой-то медленной. Впрочем, если бы он мог разобраться…было много чего другого, более удивительного восприятию. И поэтому волосы оставались за кадром его прямого внимания. Их поведению удивлялось исключительно подсознание. Отчего общее впечатление было ещё сильнее. Подсознательное поражает незаметнее…
-Вы, люди – странные. - Сказала она, даже не улыбнувшись, и посмотрев при этом на свою грудь так, как будто она там выросла только что. И то - ненадолго. Как что-то постороннее, и не очень нужное.
- Вы же так любите? Я думала, что так будет лучше для общения. Разве нет?
Он посмотрел на неё с ещё большим недоумением, и задал вопрос для разрядки ситуации, должный быть такой себе защитой сознания - каплей юмора. Ведь если ложка дегтя убивает бочку мёда, то капля юмора - часто оживляет очень даже неподъёмные ситуации.
-Слушай, смерть…ты это... понимаешь, выбранный наряд не соответствует избранному амплуа. Тебе не кажется? Ведь смерть – чуть-чуть не такая!
На её лице проявилось какое-то удивление. Но и удивление у смерти в топлесс - тоже было определенно странным. Как будто изнутри за мышцы дергали нитки, и лицо выражало эмоции по приказу, как в роботе, «работающем» под людей – таких часто показывают по телевизору. Те, которых эмоции и лица, несмотря на все передовые потуги кибернетики, автоматики и механики – остаются лишь смешноватой претензией на копию человека. Они, пока – не больше чем пародия на движения душ этих самых людей, отображающихся на глади их лиц.
«Пластмассовое удивление. Какое-то специальное» - отметил он. И выдало его сознание - облегчающее заключение, стукнув мысленно молотком по столу, огласив отпустивший душу от страха – приговор: «Да она обкуренная! А жаль…».
-А какая? – именно в такую фразу вылилось её натужное удивление.
-Ну…ну, такая, как обычно описывают! Ну, рисуют там, мифология, то да сё…Библия опять же! – почему-то приплёл он в конце, чтобы не рассмеяться и не похоронить забавно начавшийся разговор. Так как в нём, всё равно, смешивался и какой то дикий интерес к ней. И страх. И замешательство. Он уже откровенно бы икал от смеха, над обкуренной молодушкой. Но грудь и живые волосы - не давали покоя ни глазам, ни уму. И поэтому нужно было держаться.
-Да ты что!? - несмотря на поддельную мимику – её вопрос прозвучал с явным интересом. И этот вопрос уже можно было обозначить как знак вопросительный - вместе с восклицательным. Ему не специально подумалось: «Нда…хоть и Смерть, а всё одно - баба! О себе лю-ю-у-юбит послушать!».
-Ну да! И хоть как угодно описывают – но только не как красивую, и обнаженную особу женского пола! «Кстати, а почему Смерть – всегда женщина? Может быть так легче, за ней идти…но тогда у женщин – она должна быть мужского рода…странно это всё» - опять пришел очередной экзерсис в голову.
«Смерть» прервала тяготы его размышлений по поводу её половых принадлежностей, и срезала мозг вопросом, который заставил посмотреть ей в зрачки и подумать: «Да. Эти беспринципные химики – убьют молодёжь!»:
-Можно посмотреть!?
-На что?
-На то, что вы считаете смертью.
Он мысленно застонал:
-Кто «МЫ»!?
-Ну, как кто? Люди.
-Господи! Да смотри, конечно! Ра-а-а-з-з-зрешаю! Раздеваться? – решил пошутить он. Шутка, конечно, получилась так себе. «Дурак!» - подумали его уши, и начали краснеть. Но твою мать! - не он же подошел к ней голяком, со странными волосами и глупыми вопросами!?
Вдруг что-то произошло. Неожиданно. Очень сразу и жестко - всё смущение, всю краску с ушей и мысли из его головы - снесло как кислотой. Превратив все мысли и эмоции во вспененную кашу. Она смотрела. Она начала смотреть, даже не отреагировав на шутку, как будто не поняв ничего, кроме ключевого, бравого: «Разрешаю!». Нет, она не совсем посмотрела. «Посмотрела», и то, что сделала она – разнилось точно так, как шутливое «бабах» ребёнка в песочнице, вскинувшего рукой совсем не страшные песчаные осколки, бывшие, когда-то, возможно, горами. Это, и ядерный «бабах», уничтожающий в один миг город с миллионами его жителей. Примерно такая разница в масштабах и наполнении пространства-времени событиями - было человеческим «смотреть», и ядерными смотринами смерти-девушки.
Тело стало приторным, сладко - непослушным. Он понял, что по настоящему означало словосочетание «подкосились ноги» и «замерло сердце». Больно не было. Но, она читала, как будто пальцем проводя по живому мозгу – такое у него было ощущение. Хотя он знал, как врач…да, он был врачом…что мозг, как орган – не чувствует боли. Видимо и так утомляясь от потока боли и глупости – как результатов нашего собственного отношения к себе. Но медицина медициной, а палец в голове – сначала разметал, а потом резко собрал воедино его «я».
Всё продолжалось...нет, не продолжалось, а просто произошло. Не было. И стало. Это он понял по тому, что остановившееся надолго сердце, как ему реально показалось – это всего лишь замершее время между двумя тактами. Для наблюдателя из внешнего мира – всё длилось бы ровно нисколько. Именно нисколько. В нашем мире нет временного понятия для «нисколько», потому что хоть сколько-нибудь времени на что-нибудь – но должно быть. Но в нашем мире – невозможно, взглядом взорвав, прочесть мозг - и сложить его назад.
«Как перед смертью! Точно как тот, после аварии, разорванный, которого мы шили…штопали, уже не веря в содействие его Ангела Хранителя…да, так он ведь рассказывал…рассказывал - ведь на жизнь он свою смотрел как вот я только что…получается что и он ЕЁ видел…это и точно Она…» - подумал он, резко вдохнув, как будто попал в ледяную воду. Резко затарахтело сердце, которое как будто кто-то подержал холодными руками, и бросил в грудную клетку, не нагрев.
-Ты прав. Я ведь сразу сказала. Но я теперь понимаю, почему ты сомневаешься. – Сказала она.
Бравада и самомнение Человека – резко поизносилась, побывав там, где возможны вещи, произошедшие с ним. Ни одна вещь или явление (а скорее вещь – уж очень мы поливаем всё вокруг чувством собственной значимости, взращивая вышеупомянутое до материальной составляющей) за все времена не изнашивались так сильно, и за такой малый срок, как сейчас - его самооценка и уверенность в себе. Её вопросы и ответы, множенные на странные декорации - просто сшибали с ног. И нельзя было на них - или не ответить, или не задать новый вопрос – настолько это всё затягивало. Да ведь и не говорить – теперь было просто страшно. Хотя, с другой стороны – теперь он наоборот, почему-то перестал её опасаться. Видимо на фоне пережитого – всё остальное уже было пылью. Молчать в её присутствии – было не в его силах. Как люди бессознательно кричат или стонут, когда испытывают боль, так, почти по тем же мотивам – он - говорил с ней. Просто так ему было легче. Молчать – означало остаться в тёмной комнате с ужасом один на один...а в разговоре - и умирать легче.
-В каком смысле я прав!? О чём ты?!
- Ты – перед Смертью. Я же тебе сказала. Сразу сказала. В общем то…
Мимика, логика, и эмоции робота, со стороны почти голой Смерти – просто ошеломляли. «Твою мать! Сальвадор Дали – просто жалкий говнюк, по сравнению с её сюрреализмом.!» - подумал он. И тут до него дошло!
- Ты откуда узнала, что я подумал, что жизнь прошла как перед смертью?…ну и…в общем ты поняла?! КАК!? – опять холодок побежал по телу.
-Ты – странный. Ты ведь мне сам разрешил.
«Блядь!!!» - в накатывающей истерике подумал Он – «Это Я!? Я!? Я – СТРАННЫЙ!?».
-Я прочитала в тебе. Ты ведь разрешил. Ну, и я прочла. – На её лице появилось такое же, отлитое на заводе пластмасс - смущение.
Он понял, что его на самом деле прочитали. Но юмор искрился жалкими пузырьками, как в полупустом и почти выдохшемся, забытом на балконе в Новый Год - бокале шампанского. Юмор и самообладание – хоть и получили несовместимые с жизнеспособностью пробоины, но ещё вытекали из головы. Уже больше в агонии, по инерции.
-Ну и что ты там прочла по Брайлю? – Капнуло чуть-чуть от юмора.
-Луи был хорошим мастером. Мне…по вашему – «нравилось» - наблюдать за ним. И он всегда знал, когда я рядом…у слепых всегда обострённые чувства. Он – это пример того, что сильных людей лишения и шорный нож могут сделать ещё сильнее. Чаще вы умираете в себе. А то, что я прочла в тебе - мне тяжело объяснить. Я и не думала, что вы – настолько странные…и настолько изменились.
-Мы – это конечно - люди? – решил съязвить он, с помощью последних, вытекающих остатков юмора.
-Конечно.
-Люди? Ладно! Хорошо…шизофрения сплошная…ну да ладно, раз уж мы все равно в палате… почему тогда – мы странные?
-Потому что вам - обязательно нужно выдумать образ тому, чего вы никогда не видели, не видите и не можете увидеть никак и никогда, по определению. Выдумываете, верите этому. Считаете, что в это должны верить все остальные. Иногда убеждены в чём-то настолько, вплоть до инквизиции. Убеждены так, что это просто удивительно. Я не беру во внимание обман и манипулирование. Удивительно, учитывая, что обычно то, во что вы верите, по настоящему, фанатично – вы никогда даже не видели. Да, конечно, вы обычно это и называете «верой». Давая, таким образом, себе, в своём человеческом стиле - послабление. При этом часто не хотите видеть и верить в то, что находится перед вашим восприятием, считая это обманом. Вы, люди – очень самонадеянны, учитывая такую неопределённость, живущую в вас. – Добавила она секунду спустя, последнюю фразу.
- Ха! А что, есть кто-то менее самонадеянный!? Какие-то более умные «ОНИ»!?
-Конечно, есть. Они – совершенно иные. Понятие «ум» - к большинству из них, в вашей интерпретации – даже невозможно применить. Скорее они – более рациональны.
-Кто же такие умники эти!?
-Ты скоро узнаешь. А пока – ты даже этого не поймёшь. До смерти. До того, как я закончу работу с тобой.
Его шатнуло и начало тошнить. Но не на ногах он не удержался...почему то он их не чувствовал с самого начала. Этого, правда он не осознал. Удар пришелся изнутри. Стало опять страшно, до самых атавистических составляющих страха.
- Извини, это максимально близкое понятие из ваших, общепринятых, которым я могу оперировать в данном случае.
Он решил, что это уже не смешно. Агрессия, как защита – выпятила грудь колесом:
-А хрен тебе, а не смерть! НА! – Он скрутил солидный шиш, девушке с голой грудью, и пьяными волосами, стоящей напротив него. –А-а-а-б-б-л-я-я!!! Н-н-у-у-у, давай! Давай!!! Давай! – покажи-ка, как выглядит, по-твоему – смерть!!! Не-е-ет?! Ну, давай! Ну что ты?!– духарился он, размахивая нелепым сплетением пальцев перед невозмутимой Смертью. Он кричал, но сердце, по-прежнему, как-то херовенько тарахтело в груди. Оно слишком помнило читающий палец внутри него.
-Давай, показывай - как там выглядит по-нашему, по-человечьи - Смерть…раз ты так любишь читать в нас как в книге! – закончил человек, уже давшим сбой – голосом.
-Мне кажется…я думала…что так, как я есть сейчас – тебе будет приятнее видеть, ведь всё равно - это настолько же далеко от истины, как и то, что я прочла в тебе о себе.
-Да уж показывай, мать! Хочу посмотреть – откуда ты вытащишь очередной фокус…учитывая, что на тебе шмотки только снизу!
Если и было в жизни, о чём он когда-то жалел по настоящему, то это был один из таких моментов. Жил внутри него ударенный котёнок. Ногой, по выпившему делу. Которого он на завтра увидел мёртвым на улицу. Придя на работу – он сожалел о сделанном. Мучения о нём - были как от гибели родственника, даже хуже. Потому что виноват был он. Это был первый такой случай, который тихим ужасом лежал в нём всю жизнь - мёртвым котёнком на сердце. Случай, почему-то ужасающе страшный для него, неисправимый. Этот – стал вторым.
В общем, момента превращения – просто не было. Всё опять произошло в том измерении бытия, в котором никто не поймёт вопроса «когда?». Перед ним, без разрыва во времени, без спецэффектов, могущих дать время прийти в себя - стояло чёрное покрывало, укрывавшее…что-то. ОНО - держало старую, нелепую, затупленную косу (так как он был горожанин, и косу на самом деле видел только на картинке – то «его» коса была из одного цельного куска чего-то там…). При взгляде в разрез капюшона – в узел сжался кишечник, сознание не выдержало затекающего в него ужаса. Его резко, и очень сильно стошнило. Тело не выдерживало того, что видели глаза. Хотя там, в разрезе – не было ничего. Просто НИЧЕГО! Да, и вот это было самым страшным. Неизвестное и недоувиденное – всегда пугает. Это знают и помнят все хорошие режиссеры. А там было именно «ОНО». От ужаса ещё похолодела и натянулась, с резким приступом боли - кожа на голове. Предыдущее «чтение» - показалось лёгкой разминкой. Мозг - просто впал в кому, как мышцы впадают в состояние болевого шока, чтобы хоть временно спасти мозг и тело от разрушающей боли и страха, и успеть дать команду телу - выдернуть себя из опасности, невзирая на боль. Говорить он не мог. Умереть – да. Говорить – нет.
-Всё, хватит! – сказала она. И перед ним опять стояла девушка, со всеми первоначальными раскладами, теперь выглядевшими глупее косы из одного материала.
-Да…ты права….так лучше. – прошипел он скованными голосовыми связками. И это уже была не шутка. Это уже звучала правда. Пусть Смерть. Пусть перед ним. Пусть! Но Господи! - НЕ ТАКАЯ!
-Я ведь сразу так и подумала. – Как-то, даже виновато сказала она. И продолжила: ведь я – твой друг!
-ТЫ-Ы-Ы!?
-Да, я. Я – твой друг. И всех существ, оставляющих след в…скоро ты узнаешь - в чём…
-Мой!?
-Да.
-И людей!?
-Да, ведь я уже сказала.
-Кхе…друг, бля, значит!?
 

ВиталикМ

Проверенный
Зарегистрирован
Сообщения
1,369
Реакции
8,903
Баллы
0
-Совершенно верно. А насчёт Сальвадора Дали…он просто наркоман – сказала она, как бы между прочим.
И вот эта фраза, отдалённо напомнившая ему юмор - как-то сразу отпустила, вернула на землю.
-Ты и про это прочла?
-Да, я всё прочла. Но про него ты знать не мог, это - я знала сама. Я общалась с ним. Это возможно. Общаться со мной. Но, это всегда разрушает вас. Поэтому, все те, кого вы называете гениями и всегда боитесь – в вашем понимании – сумасшедшие.
-И что скажешь?
-Я уже сказала. Вы – странные.
-А…ну да…а те, другие… – нет, значит?
-Они – всегда логичнее. Очень разные, но – логичнее. По крайней мере, те, с кем я работала раньше. А вы – нет.
-«Они» - пьют?
-Это – тоже ваше «изобретение».
-А я бы выпил!
-Пожалуйста! – сказала она с прежней эмоциональной отдачей робота, и перед ним оказался стол с именно тем, что он любил.
Ясно, что это было уже не самое удивительное. Но именно это - его как-то расслабило, успокоило. Хрен с ним, со столом, появившимся из ниоткуда. Главное, чтоб из ниоткуда больше не появлялись монолитные косы, «оно», и не били Брайлем по мозгам!
«А и мать его так! Хоть сиськи, хоть смерть – один хрен. Два раза – не помирать!» -пришло само собой в голову.
-Спасибо!
-Пожалуйста. Я с самого начала пытаюсь тебе помочь. Ты не будешь два раза умирать, это невозможно…- она не успела договорить. Она отреагировала на то, как его передёрнуло.
– Извини!
Он вспомнил то, НЕЧТО, чёрное…теперь оно ещё и «извини» говорит…охереть. Но стол успокаивал.
-Да ничего, проехали. Фу-у-х-х…да мать, ты можешь помочь…истинно так! – сказал он с оживающим юмором.
-Смерть – всегда лучший друг и советчик. Но вы не хотите её слушать. Другие - почти всегда - хотят и слышат. А вы – нет. Вы и друг друга не слышите, - сказала она даже как-то сожалением.
-Это как же это так? – спросил Человек у Смерти (примем за факт, что это были Он и Она), опрокидывая спасительную рюмаху - прямо в свой страх.
-Как? Ну, это ведь очень просто. Помни вы всегда про меня…нас…даже не могу подобрать выражения…я одна, но…но я - не одна…как бы это понятнее для вас…в общем меня – много. Так вот, помни вы про меня ВСЕГДА (она сделал ударение на этом слове), каждый ваш поступок – вы жили бы правильнее. Вы не делали бы множество тех вещей, которые делаете. Делаете, а жалеете только тогда, когда я уже пришла забирать. Помни вы, люди, всё время, что эта секунда, каждая секунда вашей жизни – всегда может быть последней – вы жили бы совершенно иначе, и не боялись бы так меня. Подумай - а украл бы вор, понимая, по настоящему, - что этот конкретный отрезок времени, облечённый в подобный поступок – может быть последним мигом его жизни? Накричал бы кто-то на близкого человека, доведя его до слез – и я его вдруг возьму из вашего понятия мира. Ну, или его самого, кричавшего - собьёт машина, мне в работу? И окажется вдруг, для вас, до страшного неотвратимо, что последнее, что было в его жизни – это ругань и свара. Вы слишком самонадеянны и горды…вы не задумываетесь, что я, Смерть – всегда рядом. И каждый ваш день, любой из них – может быть последним. Без права на извинение, прощение, исправление, покаяние. Не знаю, поверишь ли ты мне – но часто самые насыщенные дни, самые чистые и наполненные – у приговорённым к смерти, когда они загодя знают о моём приходе. Я не один раз давала время тем, кто стоит передо мной для ухода – хорошо запомнить каждый листочек на дереве, солнце, небо, воздух, людей, каменную стену, расстрельную команду, муху, кружащую у лица…любой ваш последний миг вашей жизни – по их молчаливой просьбе. И я не могла понять – почему? - почему вы этого всего не видите сразу?! Это ведь так просто. Имей вы в моём лице союзника, знай, что я всегда, всегда вполоборота через плечо, чуть сзади-слева, и могу и забираю вас с собой в любой миг времени – разве вы совершали бы столько всего? О чём потом так жалеете в последние секунды? Ты понял, что я имею в виду?
Он понял. Он очень хорошо понял. Но понимание родило вопрос:
-Хорошо, почему, раз ты уже пришла, то всё это - рассказываешь мне? Так…так происходит каждый раз? И я уже мёртв? Или…или ещё…ещё жив?
-Ты сам меня просил. Но теперь я знаю – ты не помнишь, и не понимаешь что, когда, и у кого просил, и почему я здесь. Так даже лучше.
-Так, я тебя попрошу – оденься. Страшно подумать, чтО ты там, и в ком читала, до того как я тебя увидел...хотя увидеть свою смерть в таком виде – не каждому под силу. Не хотел бы я, чтобы моя Смерть выглядела так…такой нелепо - полуголой.
-Да, теперь я уже понимаю. Мне, в общем - всё равно. Теперь я яснее вижу, почему вы, люди – почти всегда так меня боитесь. Вы – видите то, что сами себе придумали. Ты же видишь меня такой, какой я захотела быть сама, подумав, что просто поговорить – так будет удобнее. Хорошо, я оделась.
Напротив него – уже стояла обычная одетая девушка, перед столом. Но всё равно, было ощущение, что, как только сядут батарейки – она упадёт головой на стол.
-Прости, мне сложно следить за такими мелочами, как излишняя правдоподобность. – Она поняла, о чем он подумал.
-Никогда бы не подумал, что передо мной будет извиняться сама Смерть! Да всё нормально, я уже привык. Да и за столом оно знаешь – как-то привычнее. Так в чём ты мне хотела помочь?
-В жизни. Ты сам просил.
-Слушай, это как-то смешно! Я просил Смерть – помочь мне в жизни?! – Само предположение таких взаимоотношений со смертью, как явлением - показалось Человеку диким. Несмотря на её пояснения. Ставшие, в общем, то - понятными ему. Но всё равно…смерть помогает в жизни…нда…
-Да, именно так. Ты часто, очень часто – заставляешь меня - быть к тебе ближе, чем к остальным. Тем, что убиваешь другие живые существа. И тем, что при этом сам – далеко не в лучшем положении относительно продолжения – уже своей жизни. Вы мне нравитесь. Как альпинисты, гонщики, и другие подобные вам. С вами – всё-таки проще. Вы чаще помните обо мне. Я это знаю. Я это всегда знаю. И когда меня просят по настоящему – я всегда прихожу на помощь. Ты по настоящему просил – я по настоящему пришла. Всё в вас. Вам дано столько, сколько мало кому из тех, у кого есть то, что рано или поздно – я забираю. Но вы почти всегда неверующи, слепы и глухи. Реже - стеснительны. Вам, людям, стоит чего-нибудь по настоящему захотеть, поверить в свершение мечты, не мечтать, а ПОВЕРИТЬ искренне и непоколебимо, что так оно и будет – и вы это получите. Что бы это ни было. Это больше не дано никому. «По образу и подобию»…да, пожалуй, так…по крайней мере, я таких, с такими правами - не знаю. А я знаю все формы…жизни – так это можно сказать, чтобы тебя не запутать...
-Кого это я убиваю?! – заволновался Человек, почему-то именно от этой её фразы.
-Не переживай, я не судья, я исполнитель. Хотя и судей над вами, в вашем понимании – нет. Вы – сами себе судьи. Да, ты убиваешь. Тех, кого вы называете «рыбы».
Она подумала и добавила:
-Кстати, вода – усиливает ваши просьбы. Она – ваш союзник. Она – живая. В полном смысле этого вашего слова. Но вы этого тоже не знаете, не понимаете. Почти все из вас. Вы обычно глухи даже к ответам на ваши просьбы. Даже самые чуткие из вас. Просите, но вы часто не понимаете точно – даже чего просить. И поэтому, точно так же тяжело - вам помочь.
-То есть ты меня услышала в воде!? Когда я охотился?!
-Совершенно верно! И именно вода помогла тебе в твоей просьбе. Странно, но она любит вас.
- О чём же я просил?
- Помочь. В чём – я не могу сказать. Ты это узнаешь позже.
-Ты мне поможешь?
- Да. Ты мне понравился. Я очень редко это делаю. Но ты попросил очень необычную вещь. Я была не против…назови это - «лично». Да, точно! Я была «лично» – не против! И мне разрешили тебе помочь. Кроме того, у меня есть свои причины это сделать. Но ты этого опять таки не поймёшь. У вас даже нет таких понятийных ассоциаций. Лишь примерно это можно обозначить как интерес с моей стороны к твоему необычному поступку.
- Разрешили помочь? У тебя есть начальство!? – мысль об этом – была просто убойной! У Смерти есть начальство, отпуск, отгулы, и её могут отчитать на ковре!?
- Нет, начальства у меня нет. Почему вы так радикальны? Просто всегда – есть…ну, что-то иное. Не то, чтобы выше, главнее, а просто выполняющее иные функции…ну вот так, примерно. Ведь ты не считаешь начальством – свой язык, или мозг, потому что без каждого из них - ты не сможешь говорить? Это всё единое целое, но оно должно работать согласованно. Хотя, с другой стороны – у отдельных элементов - есть определённая свобода.
- В общем, получается так – я - о чём-то просил? Нечто там такое просил. Так? Ты услышала. Отозвалась. И поможешь мне? Дожился…мне помогают…помогает - сама Смерть – а я даже не знаю в чём!?
- Я понимаю твоё замешательство. Но почти всё – именно так. К сожалению, я не могу помочь тебе с пояснением, иначе эта помощь не будет иметь никого смысла. Как ни странно, в этой ситуации – полное понимание тобой происходящего – возможно, но я не могу этого сделать. Не могу тебе открыть всё. Таковы условия. Всё-таки язык не может задать вопрос мозгу. Хотя они по большому счёту равноправны в создании звука как явления, и посему – равны...
Тут вдруг, что-то начало трезвонить, гудеть прямо в голове, вещая о чём-то. Об известном, о привычно - нудном. Всё подёрнулось какой-то дымкой. И узнавший звук мозг - резанула мысль: «БУДИЛЬНИК!!! Мать его! - милый мой будильник!!! Да я сплю!!! Голая Смерть, хуеверть…пересрал как дурак. А это – сон..ми-и-и-и-л-ы-ы-ы-й сон-н-н-н!».
Смерть и стол начали покрываться сизой дымкой, уходить за горизонт сознания. В порыве радости, как это бывает после кошмара, по осознанию того, что это был лишь сон – он со смехом проорал тающей Смерти:
- Прощай, детка!!!
Уже просто на грани пробуждения он услышал тающее:
-Не подведи. До встречи!
- Да хрен тебе, милая, а не встречу! – радостно нахамил он даме с косой, чувствуя свою безнаказанность, дарованную будильником (О! Как приятно может звучать этот мародёр времени!). И смачно наложил руку на руку, увенчав интеллигентный словесный реверанс - традиционным русским рукосплетением.
- Кому это там хрен? Ты что?! – раздался опять женский голос.
- Б-б-ля!!! ТЫ ОПЯТЬ ЗДЕСЬ!? – в жути он задал вопрос, но уже чувствуя, что в совершенно ином состоянии бытия. Хотя вопрос таки вырвался. Ведь это только во сне кажется, что ты наяву. А проснувшись – ты чётко понимаешь: то был сон. Так и тут. Он чётко осознал – он видел яркий, и правду сказать – интересный сон. Но тут, теперь – он был наяву. Это то он понял сразу. Не первый раз ведь сны сняться. Хоть таких….таких - он не припомнил отродясь. И тут такое! Опять женский голос под руку!
-Да ты что!? Приснилось что!? – вопрос прозвучал уже с настоящими эмоциями
Он окончательно пришел в себя. Сел на кровати. Отметил, что почему-то без трусов. Но – в носках, майке и рубашке с галстуком. Томно подумалось, что умирать так – ужасно стыдно. Рядом села жена, и обеспокоено посмотрела на него. «С ума сойти, перепутать жену со смертью!» - пришла в голову очередная смешная хрень, просившая дальнейших ассоциаций насчёт тёщи, зарплаты и прочего. Но от моральной радости пробуждения после тяжелого, неясного, сумбурного сна – хотелось продолжения радостного и светлого. Всё-таки жизнь – это хорошо. Даже без трусов.
- Да всё порядке. Сон приснился…не первой свежести!
- Точно? Ты какой-то бледный, и просто мокрый… - усомнилась супружница в добром здравии своей эротично настроенной половины.
- Всэ як мае бути…товарища кофейского бы бахнуть…сделаешь?
Жена, заставив его покраснеть снятием носков, сделала первый апперкот:
- Да…ты уж вчера бахнул! Так бахнул…соседи милицию хотели вызывать. Не помнишь наверное?
- Нет…кхэхх…бляха-муха…да?
- Да, чуток лишнего ты выдал на-горА. Ну, как на мой непритязательный вкус. Задумайся. Ведь всё чаще и чаще…а впрочем – твоё дело. Ты уж давно перестал меня спрашивать. Повзрослел видно. Ну, смотри, всё в твоих руках, и даже ты. – Переиграла жена известную песню, и очень спокойно ушла на кухню, начав греметь чем-то, должным родить кофе для семьи в разных чашках (ни одной одинаковой в доме почему-то не было). Он зашел на кухню, ещё не отойдя ото сна. Но трусы, всё-таки, уже воцарились на главе прайда. Жена себе тихо резала хлеб под бутерброды с кофе – его охотничьим ножом. Глаза мыршавого льва с кумэдным галстуком до трусов - начали наливаться кровью. А ум - очередной лекцией о том, что «вот вдруг под водой в сеть влечу, а ножа нет, или тупой…», ну и так далее. И тут он вспомнил, что сам обещал подарить ей нормальный набор кухонных ножей, так как имеющиеся – уже можно было давать детям во дворе, в качестве игрушечных. Зарезать или заколоть ими можно было только условно-невероятно. А точить он не любил и не умел. Лишь один охотничий нож, трудами и советами коллег – был доведен до состояния бритья. Подарить ножи он обещал. Как и новую посуду. Как и поехать отдохнуть. Но, или забывал. Или жаль было денег. Или не было времени…ведь и те вроде режут, ведь и так не переутруждаемся. Нет. Наверное, скорее забывал. Забывал за своими делами. За всегда чем-то более первоочередным. И тут, вдруг, отсутствие нормальных ножей на кухне – показалось очень важным и неправильным. Он решил, что ОБЯЗАТЕЛЬНО купит ей набор ножей, чтобы облегчить труд домохозяйки.
Пыл по ножу остыл, и даже стало стыдно:
-Смотри, руки не порежь.
- Да уж не переживай. В кои-то веки я так рискую. Раз в год – острый нож в руках. – Сказала жена с юмором и оттенком усталости в голосе, для усиления эффекта ответного удара.
Почему-то вдруг пришел на ум – сегодняшний, ещё свежий сон. Слова: «вы обычно глухи даже к ответам на ваши просьбы…» - толкнули подумать о том, что нужно и можно что-то делать хорошее, приятное для окружающих и себя – не по расписанию и не от крайней нужды. А просто иногда делать.
- Слушай, мать, обещаю – на днях куплю набор ножей…и посуды!
- Даже уж и посуды!? – рассмеялась жена, так, что даже крошки от тестируемого бутерброда, изо рта - полетели на стол - балуешь, балуешь! Слушай, Ален Делон – или уж трусы снимай, или галстук! – хохотала она уже до слёз. Вогнав утреннего, мятого душой и телом мужа в такой стыд, какой он не помнил уж годы.
- Та не, сто процентов говорю, только напомни!
 

ВиталикМ

Проверенный
Зарегистрирован
Сообщения
1,369
Реакции
8,903
Баллы
0
- Уж напомнить – совсем очень даже легко...садись, завтракай…расщедрился мне, султан в носках…ещё и в разных! Ещё и в театр пообещай сводить. Добей старушку добротой! – с беззлобной иронией, но опять хохоча - отпарировала жена.
Завтракали молча. Жена краем глаза, от нечего делать - смотрела утреннюю передачу от какого-то идиота, который рекомендовал жрать то вообще ничего, то какое-то говно с каким-то силосом вперемешку, рекомендованное тётей Глафирой из Белибердинска - при всех болезнях и горестях. Такая телетупость – всегда хороший фон для размышлений.
Слова про театр – запали мужу в душу. Им обоим уже почти по 60 лет. Дети давно на крыле, самостоятельны, и даже помогают родителям. Не сказать, чтоб и бедовали. Не очень легко, но на пустые бутылки в доме - смотрели не на как источник дохода. На театр – так уж точно – были и время. Были и деньги. «Положа руку на яйца, если честно - нет вечно времени даже просто подумать об этом, о том, что не три раза ведь живём…» - прожевал мысль мужнин мозг под кофе, дополнив мысль, как всегда, мысленно, любимым его «перевёртышем» о сердце. Не купленный вовремя лук, на базаре – уж давно казался важнее землетрясения в Японии, и отсутствия взаимовнимания…да, сожрал быт двух людей. И начала переваривать семейную жизнь – её величество Обыденность. Муж жевал и бутерброды, и хаотичные мысли примерно такого смыслового наполнения: «сон сном, а правду баба сказала – подохнем, и ничего не успеем сделать…сидим вот, жрём бутерброды, а подавился, лёг на пол – и даже прощения за вчерашнее не успеешь попросить…так и сдохнешь перед этим дауном в телевизоре….лучше уж в окопе, за Родину, за Сталина…но и этих то сейчас нет. Одну продали. Второй – умер…и сдохнуть геройски – как бы и не за кого…».
- Слушай, а давай в театр пойдём!
Жена вздёрнула брови, посмотрев на мужа, как на забавную зверуху. И, чтобы подчеркнуть своё нарочито-смешливое удивление – приоткрыла рот с по смешному непережеванным утренним завтраком.
- А почему нет? Завтра суббота, завтра и пойдём! – пока не залилась смехом жена, дорезал свою благородную атаку муж.
Жена перестала жевать, и посмотрела как-то обеспокоено, как смотрит на поносящего ребёнка – мать. Оно вроде и не смертельно, но не очень то и полезно дитю.
- Ты чего это? На охоту ты и так никогда не отпрашивался! – резковато как-то ответила жена. – Так и сейчас, не надо театром задабривать. Едь себе…не маленький уж.
Д-а-а-а. Охота – это было их больное место. У него, если был нетерпеж вогнать себя в воду – перешагнуть его он не мог. Она этого не понимала. Вернее не всегда. А ещё точнее - понимала всегда. За столько лет уж научилась. Но иногда срывалась. Ведь он тоже часто перебирал, не считаясь с ней. Тогда он всегда огрызался, но ехал. Хлопала дверь. Оба чувствовали себя потом плохенько. Но его попускало на охоте, а её – в домашних делах и беседах с подругами. Открыто, до самой поездки – об этом говорили редко. Всё вспыхивало не часто конечно, но почти всегда в момент «слушай, хочу завтра…». Не то, чтобы она была против его хобби. Да вроде и нет. Но она считала, что он где-то её не понимает и не уделяется ей времени, как хотелось бы…а он считал где-то также, но по-мужски. Один хрен – полной гармонии в этом вопросе не было. Как бы вроде и не враги, и понимали, и ругались крайне редко…но вот так сложилось, что подводная охота, и время на неё - часто были катализатором для всплеска накопившегося.
- Да нет, на охоту я не поеду! Не, ну, чё ты?! Ну, на самом деле! – сгоняем, бутербродов в буфете поедим, а, мать!? Ну!? Ну? Сколько мы в театре не были!?
Женщины имеют иногда чудовищную в мужском понимании память. Они помнят день рождения их хомячка. Они чудовищно точно помнят: когда вы встретились, сколько лет вот этим брюкам и вашей совместной жизни. Они никогда не забудут - ни про одну дату. У них как органайзер в голове! «Ты помнишь, какой сегодня день?». «Нет…». «Сегодня пять лет, как мы первый раз поцеловались!». Просто поражает такая память. Мужики не помнят то, когда это и в последний раз было, не то, что пять лет назад.
Отсюда и вырос мгновенный ответ жены:
- Да чё-ж не помню!? Когда родня из Барнаула приехала, мы и пошли в театр, с ними вместе!
- Да ну ты что! Они уже на постоянку в Канаду года три назад уехали! А это до того приезда - было ещё с пару лет..
- Семь
- Что семь!?
-Семь лет назад - они уехали в Канаду. Как раз внук, Ваня родился…ты что!?
- Да ты что…постой!!! Это, что, получается - мы больше чем семь лет никуда не ходили…не может этого быть!
- Да-а-а-а, матема-а-а-тик…девять лет уж – никуда. С чего это ты так распереживался так?
- Девять лет…твою ты…девять лет!….а сколько внуку сейчас?
- Кино и немцы с тобой! – рассмеялась жена, дав шутливого щелбана мужу – ну сам же уж вспомни секунду назад что говорили! – семь лет!
- А-а-а-й, ну да, да! – ему и самому стало смешно.
- Напомнить, как зовут? – уже хохотала жена.
- Ай, та ну тебя! – тоже смеясь над собой – кинул муж и хлопнул жену чуть ниже ватерлинии.
- А-а-а! Дак ты ещё и приставать!?
- А ну а если и так, то шо!?
Ну, и понеслась душа в рай…хорошо, что не было соседей снизу. А то явно вызвали бы неотложку для сердечников, или может, подумали бы, что пенсионеры сверху подурели, и решили с утра в квартире - сообща повыбивать матрасы. Получилось всё как нельзя лучше. Мир был налажен. Муж поехал, купил билеты в театр. И даже набор кастрюль. Ножи конечно забыл. «Эх, мужики, мужики!» – сказали бы женщины. И были бы правы. Во-первых – мужики. Во-вторых – забыли.
На охоту конечно, действительно хотелось. Но всё шло так хорошо, что он боялся заикаться про неё. И как-то от радости жены этим мелким но таким важным переменам – стало радостно и ему. Этот день, и последующий - был необычным. Наполненным смыслом. Так ему казалось. А значит - оно так и было. Потому что, всё что ни есть, и всё чего нет – всё внутри нас.
Давно не было в семье такого лада. В субботу пошли в театр. Оказалось, что если с такими перерывами – так даже и ничего, было интересно. К набору кастрюль присовокупили, уже сообща – набор новых ножей. Прибыло на кухне. Как-то, что-то прибыло и в душе.
Но вот примечательно - всё время у него из памяти не выходил дурной сон. Вернее он не мог понять – дурной или нет? Благодаря ему – он пошел с женой в театр. А потом - взял и позвонил детям. Услышал внуков. Наметили неожиданные совместные планы, нашли наконец-то время.
После театра, он всё время думал по дороге домой, дома – о словах странной женщины-смерти из сна (на самом деле он забыл очень многое, кроме основных вех). Словах о том, что каждый наш день - может быть последним. И странно, эти слова больше не пугали. Они предупреждали – да. Но страшно не было. «И действительно» - подумал он – «Если завтра неожиданно умереть…что я после себя оставлю? Отложенные деньги? На которые так и не куплю ничего?...а жена давно намекала на новую стиральную машину, а мы всё вроде жалеем. Живём, как будто все наши «завтра» – не закончатся никогда. Не ездим отдыхать. Нигде давно не были. Детей не видели, внуков…умрем, как вот та, не такая уж старая соседка, которую хоронили месяц назад – и что!? Да…сон сном – а права была Смерть, или это уже подсознание стучит? - не знаю…странно всё это…но и хорошо ведь как получается сейчас – с другой стороны…»
Его размышления резко прервала жена.
- Слушай, театрал! Это…завтра хорошая погода должна быть…давай поедем куда-нибудь? На природу? Ну…ты там поныряешь, например (она почему то смутилась, как при неприличном предложении), а я в лесу похожу, пособираю грибы…а выйдёшь из воды – сделаем уху, у костра посидим, да и домой вечером поедем?
Если бы она предложила сжечь все её шубы и одежду, чтобы наплавить ему свинцовых грузов последним теплом умерших за чужую красоту зверьков – он удивился бы меньше. Но он всё понял, сделал вид, что предложение естественнейшее. Ну а то, что он ему был рад – это не сказать просто ничего. И он поныряет. И жена будет рядом. Да! Он решил - он не будет долго плавать! Так, пару мест «пробить», из своих «верняков» - и на берег…вместе у костра, как давным-давно не было…хорошо будет, погоду бы ещё…эхх.
- Хорошо, конечно давай поедем! Я сейчас позвоню мужикам – узнаю, куда ездил кто – где грибов больше видели! Понырять мне везде в радость, а тебе, чтоб скучно не было…да, узнаю где по грибам ударить можно! – его радости не было предела.
- Да не упирайся в грибы, не будет их – просто отдохну, книгу почитаю, только возьми мне кресло раскладное, если его крысы не съели в кладовке.
- А если и съели – купим новое, завтра же! Купим пару штук – может ещё куда махнём…
- Хорошо, договорились, но давай с детьми – они ведь скоро приедут? А то они приезжают, а мы сами себе, они – сами себе…день застолья – и разбегаемся. Можно на ту базу, куда ты часто ездишь рыбачить (он не любил это слово, применительно к своему увлечению, но тут это даже не обсуждалось, это было даже приятно). Там ведь и условия есть, и домики. Ты будешь себе плавать, только уж смотри, чур – не сутками напролёт, ну а мы – по лесу находимся, удочки какие возьмём, утопим пару червячков!
Он давно хотел именно так! Чтобы все были довольны, чтобы и рядом, и чтобы всем понравилось, и поохотится, а потом чтобы все рыбу запечённую – вместе покушали…но никак всё не складывалось, а тут жена сама такое предлагает!
- Да не вопрос, позвоню Фёдорычу, займём заранее лучшие места, лодку, карасей пусть прикормит к вымостке! Всё организую! – в душе просто включили какой то новый свет.
На следующий день, утром – они заказали по Интернету новую стиральную машинку. Стул в кладовке оказался удивительно целым, поэтому заказали на один меньше, но купили на всех. Попросили всё привезти завтра вечером, когда рассчитывали приехать с отдыха. С таким чувством, на охоту – он не собирался наверное с тех пор, как был зелёным, неоперившимся новичком. Которого, когда давным-давно, десятки лет назад - коротким звонком пригласили с собой «матёрые». Звонком, для них ничего не значащим. А для него – перевернувшим тогда весь мир. И мир действительно прогнулся под него, тогда, давно. Очень круто изменилась его тогдашняя жизнь. Пришли новые люди, новые, светлые знакомства. Благодаря внезапно охватившему его увлечению – он, как-то незаметно перешел в иное качество жизни. Более наполненное, имевшее смысл. Да, потом, через годы и годы – он сам, не раз, такими звонками переворачивал чьи то души. Некоторые шли за ним потом всю жизнь, по сей день. Как и он шел за тем, первым звонком, и всем тем - что, и кого он принёс.
На берег приехали около 11 утра. Он всегда любил заходить в воду – именно в это время. Солнце было уже высоко, света достаточно, и под водой как-то красивее. Да и утренняя прохлада в это время – отступала. Утреннюю летнюю прохладу под переодевание он почему-то не любил. И даже зимой, но солнечным днём – ему было гораздо комфортнее, чем летом, но когда сыро и ветрено. Он считал, что это больше психологическое - холода как такового - он не боялся.
Жена сразу же побежала с кульком, назад по дорогое. Потому что ещё на подъезде они прямо из машины – увидели с пяток грибов. Она уже явно, и не натянуто радовалась. Это было видно сразу.
«Ну, надо же! Смотри, как удачно! Обычно тут красиво, но грибов столько нет. И мне понырять тут - в кайф будет, и жена не будет скучать на берегу…эх, хоть бы бахнуть что, на уху, не опозориться…а что!? Хрен вам, не опозоримся – на той коряжке «ручной работы», что с кумом сами притопили – палюбэ что то будет!» - именно такие радужные мысли плескались в голове у него, видя радость супружницы, лихорадочно и радостно ползающей на коленях
 

ВиталикМ

Проверенный
Зарегистрирован
Сообщения
1,369
Реакции
8,903
Баллы
0
перед бурыми шляпками грибов. Пришла, утолив первый голод, высыпала первые грибы из кулька, у машины. Конечно, коробки и ведра для грибов они забыли.
- Опять будем как «туристы» - в кульки собирать? – подколола жена. Она знала, как относятся серьёзные грибники ко всяким кулькам.
- Могу дать свой второй кукан, раз, ты, мать, такая капризная! – протянул он ей шнур с иглой.
Жена рассмеялась. В который раз за эти дни. Что-то и как-то явно стало лучше, начавшись с невидимой мелочи…
- Слышь, Казанова – ныряльщик! Ты это – там, лучше под водой – насади на кукан что-то, чтоб перед котами в подъезде стыдно не было! – парировала жена.
- Ой, мама, не буди во мне зверя! Я на тя посмотрю, будет ли что к рыбе положить, чтоб с грибами запечь! Не засни тут, на кресле. А то тару для грибов забыла. А кресло, плед, шерстяные носки, книгу и две подушки – нет! – отбил, похохатывая, контратаку муж, раскладывая снарягу возле машины.
Жена забросила его неопреновую перчатку на невысокое осеннее дерево, и убежала, победно заливаясь над его смешными попытками прыгнуть и снять нужный девайс с веток. «Эт-т-т-ы-ы, всегда последнее слов за ней! Ничё, ща глянем - кто кого!» - пришла мысль у снимающего перчатку охотника.
Яркое солнце, прекрасное настроение последних дней, с какой-то появившейся полнотой жизни – сделали процесс переодевания – почти медитативным. Обычно он рвался в воду. А тут – просто любовался лесом, солнцем. Наслаждался предстоящими планами, встречей с внуками. Предвкушением радостных визгов жены при распечатывании стиралки (она всегда так реагировала, несмотря на далеко не 18лет. Да, она всегда пищала от радости, и всегда забывала анекдоты, смеясь над ними каждый раз по новому). От солнца, тихой воды, заведомо известной прекрасной видимости (он обзвонил подвохов, радостно узнал, что на выбранном месте, больше для жены – и прозрачность есть) - не хотелось никуда торопиться. Даже перед заходом в воду – он сел на солнце. Присел просто сесть и посидеть. Как давно он этого не делал, в спешке и суете. Он вспомнил, что всегда раньше любил по такой солнечной, ясной погоде, осенью или зимой – постоять, погреться на солнце. И почувствовать, как материал костюма набирается солнечным теплом. Именно так, он, почему-то чувствовал его, как нечто материальное. Когда костюм чуть набирал тепло от солнца – для него это было непередаваемо. Казалось, что этого тепла хватает на всю охоту, было приятней даже заходить в воду. Сам контраст очень чистой, прозрачной воды, говорящей всеми признаками, что она ко всему и холодная – с тёплым, прогретым костюмом – всегда его удивлял. У каждого есть свои червяки в голове. Ну а у него – был такой. Он всегда здоровался, и прощался с водой. И всегда «грел костюм», если было солнце. Это были его таинства. Последнее - в спешке, тороплении, вечной нехватке времени – было почти забыто. А сейчас он сидел, опустив ноги в воду, открыв рот и прищурив глаза – «натапливал» костюм.
- Ну, мать, принимай страдальца! Спасибо за что дашь, спасибо, что отпустишь!– сказал он воде. И поднявшись, пошел в неё.
Видимость, как и обещали соратники – была просто ураганная. «Едри его! Метров семь! Сюда б ещё рыбку приложить – не охота будет – сказка!» - мысленно ахнул он, опустив маску в воду, и сделав один гребок из облака мути, которое он сам, своей вознёй – и создал. Постепенно он удалялся от берега, идя по старому руслу затопленной реки, зная, что так он точно не пройдёт мимо места «икс». Он точно знал, до какой точки нужно дойти, и свернуть в сторону, чтобы пройдя 4-5 нырков – выйди на небольшую ямку, которую почти никто не знал, и которая мало кому была интересна. Сама по себе она, конечно, никого особо привлечь не могла. Но вот корягу, которую они как-то втихаря завезли с кумом – очень полюбили судаки, и нередко тут ложился сом. И на неё всегда была хорошая ставка. При аккуратном подходе к месту – оно работало без сбоев. А сейчас, к тому-же, должно нанести тины, и павших водорослей. В прошлом году, в это время – он там встретил сома за 50кг – но неудачный выход на рыбу – сделал своё дело. Наугад он стрелять не привык, а вот хороший выстрел не получался. В общем, самое вкусное, оставшееся впереди – подстёгивало. Да, вдруг с ним снова случилось «дежавю». «Странно, они всё нарастают и нарастают, всё чаще и чаще» - краем сознания подумал он. «Дежавю» подсказало, что щуки под очередными кувшинками – не будет. И оказалось право. Ещё одно место, которое стоило посмотреть – хоть и было известно всем, но иногда цепляло на себя разную рыбу, которая любит всякие такие вкусности – коряги, сваи, перекаты, ямки, густую траву и тому подобное. Это были опоры старого, разрушенного моста, теперь затопленные, и так и стоящие посредине затопленного русла. Он уже подходил к ним. Возле них была приличная глубина для этого водоёма, около 10-12метров, а старые обрывки сетей – придавали месту не самый простой уровень сложности. Вот и первые опоры. Пошел свал, говорящий, что начинается яма. «Да что же это такое! Опять дежавю!» - подумал он, явно ощутив, что уже нырял сюда, именно вот так, именно таким образом, и именно сегодня. Хотя ни удивления, ни страха – это не вызывало. Это состояние переживают почти все люди. Кто в большей, кто в меньшей степени. «Ну, чаще и чаще, ну и чёрт с ним!» - пришла мысль при приближении к опорам, у дна. Небольшой проход вдоль дна, и он лёг полежать, осмотреть новую картину. «Новые сети…вот суки. Ничего, на обратном пути - порежу» - пришло на ум. И тут, внезапно - в кровь ударил адреналин. В расщелинах опор – торчал просто огромный хвост сома. По уму – нужно было всплыть, отдышаться, подойди спереди и чуть сбоку (сом не любит подхода прямо в морду, особенно в закрытых местах - он это знал очень хорошо), и брать трофей выстрелом спереди, чуть сбоку. Чтобы он, если не будет убит сразу – потащил на чистое, и не пришлось бы за ним пролетать между опор, на ту сторону. Да и ружье было очень мощное. Выстрел в загривок, а стрелял он точно – решил бы все вопросы сразу. Но так давно не было настоящей добычи! Тем более жена была на берегу. И вытащить такое чудо, вот так, приехав в кои то веки с ней на воду, перед ней…это был бы фурор. И ладно бы хвост лежал себе и лежал. Так он явно заволновался и продвинулся чуть-чуть вовнутрь, под опоры. Судя по размерам – уже не только одни усы должны выйти спереди, из-под опор. Он прикинул, что торчит там вся голова, вплоть до верхнего плавника. «Боже, как давно я не видел такую «жабу»! Только бы не упустить!!!». Опять нахлынуло дежавю, но он даже не обратил на него внимания. Сом был не менее 60-70кг – это было видно чётко. Решение пришло…да оно не пришло, оно само собой как-то уже выполнялось. Человек снялся с лёжки, и начал обходить опоры, между которыми лежало тело сома. Чуть отрицательная плавучесть мешала, приходилось сильнее работать ластами (ради одной этой точки – он никогда не менял плавучесть и не брал съёмных грузов, хотя по уму понимал – надо бы!», и шуметь. Сом продвинулся ещё дальше. Но уже и опора-то пройдена. Адреналин почти пополам с кровью. Он понял, что стрелять нужно будет быстро. Недавний фуршет, небольшой недосып, меньшее количество охот в последнее время, усиливающееся течение в этом месте, бОльшая глубина и перегруз – сказались не лучшим образом на этом нырке. Да и его охотничьему «я» - уж очень сильно, излишне сильно – хотелось одолеть этого соперника. Все карты легли в одни руки. В его руки – лишь две карты – наличие этого хвоста под опорами, и ружья - в руке. «Неплохие карты. ЭХХХ! Но к ним бы ещё отдышаться!» - подумал он. Выход за опоры. Воздух уже просится на смену. Но отступать некуда. И вот он, миг встречи! Огромная, плоская голова, с просто невероятной, огромной нижней, выступающей как у собаки – боксёра – губой. Именно по губам он не раз оценивал размеры сома. У крупных сомов она, кажется, выступает всё больше и больше, она всегда мясистее, массивнее. Как будто за годы охот – они развивают их, мощными выпадами на жертву. Он увидел голову. Усы. Усищи, торчащие, как антенны в стороны (он знал, что это тоже – плохая примета. Рыба явно возбуждена, и готова рвануть). Сом, судя по движению назад под опоры, и вздыбленным, ходящим ходуном усами – тоже всё понял, и явно оценил, что перед ним – не жертва. Теперь торчала одна голова. Вернее её край. Бить со стороны - уже не выйдет. Охотник начал испытывать два постоянных, нарастающих чувства – непреходящее дежавю, и просто стучащий из мозга сигнал к всплытию. Но всплыть – означало почти на 100% попрощаться с трофеем. Он выбрал траекторию – одновременно вверх и вбок. Так он рассчитывал уже приближаться к поверхности, и выйти на одну линию с рыбой, чтобы сделать выстрел сверху, за голову, в крепкое место. Он готов был на что угодно – но не калечить такую рыбу. Борьба – да. Но борьба - так борьба. Всё честно. У него – ружьё и пару безапелляционных, всегда на грани - минут внизу. У сома – родная стихия, невероятно чувствительные органы осязания, обоняния, и «секретное оружие», подарок природы её подводным обитателям – боковая линия. Которой сом ещё на расстоянии метров пятьдесят – почувствовал движущееся тело, его размеры, и даже структуру поверхности - по срыву водных потоков с неё. Всё было честно. Но, бить наугад, стрелять, лишь бы выстрелить, покалечить – никогда. Или он не добирал лежащих на дне, крупных, мощных, красивых рыб?! Он видел не раз и умершую рыбу в сетях…иногда ещё живую, но с разлагающимися хвостами, жаберными крышками…он знал, что происходит часто и с отпущенной рыбой, поднятой с большой глубины спиннингистами – она умирает. Все мы – хищники, и одновременно – жертвы. Но всегда ему хотелось быть максимально честным. Поэтому он почти всегда стрелял только крупную рыбу, и только сложную в добыче. За многие годы охот, впоследствии - только от сложной борьбы он мог получить удовольствие, настоящий кайф.
Поднимаясь и одновременно смещаясь вбок – он удивился. Сом, сначала забиваясь назад – вдруг выдвинулся из укрытия, и вышел на чистую воду, начав уходить в сторону. Головы сразу не стало видно. Но зато – перед охотником во всю ширину, как развевающийся флаг – разметнулся хвост сома. «Раскрылся красавчик!» - подумал охотник в унисон с дежавю, подсказавшим, что выстрел будет. И будет точным. Всё сложилось как нельзя лучше. Даже если промах, или порвёт себя – жить будет.
Он выстрелил, почти одновременно с началом всплытия. Опытный глаз увидел – гарпун попал чётко, в очень крепкое место. Флажки, приклёпанные на кухне под соседский стук по батареям. Плюс проверенный гарпун, любовно «выкоханный» из подходящего штока газового автомобильного амортизатора на заднюю дверь багажника какой то малолитражки. Плюс мощный шнур, мечта Линча. И умножившая всё это, заложенная в воздух - смертельная сдавленная мощь атмосфер ружья – давали за знаком «равно» - наверное самый достойный трофей в его жизни.. «Есть!!!» - запела душа. Дёрнулась катушка, рванув ещё адреналина через руку, по нервам, через линь, как продолжению тела. Но…тут неожиданно произошло очень нехорошее дело. Сом случайно захлестнул шнур о какую-то арматуру, которой тут хватало. Его, против его сомячьей усатой воли – развернуло назад, по кругу. Он, двигаясь в панике – думал, что движется прямо. Он не осознавал, что пошел по кругу. Всплытие человека резко прекратилось. Нет ничего хуже остановок на всплытии. Когда бежишь к туалету – больше всего хочется уже именно перед ним. Организм ведь знает – «сейчас!». Тут он тоже, не то что знал, а уже открыто требовал – «Сию секунду!». И отсрочки не допускались. Не ужас, а хладнокровный страх, если можно так сказать – вылился в душу и тело. Сом уже сделал вторую петлю вокруг ног. «Боже! КОГДА!?» - подумал Человек. На этот вопрос мог ответить только страх сома. Но его страх сейчас был очень занят. Занят третей петлёй вокруг Человека. Охотник попытался освободить ласты, прижало в основном их. Рывки привели к тому, что слетел один ласт, а шнур затянулся уже так, что было ясно – ноги просто так не выдернуть. Рука полетела к единственному верному решению – ножу. Рука метнулась к нему. И тут, когда рука легла на пустые ножны – он вспомнил, с ужасом вспомнил лежащий нож на столе, на кухне. И тут же – он вспомнил слова из сна, он знал, что сны бывают вещими: «Ты скоро узнаешь. А пока – ты даже этого не поймёшь. До смерти…». «До смерти! Блин, а купи ножи жене раньше, всё было бы в порядке! Она была права, голая Смерть …голая правда…но неужели – это всё…жена, дети…ничего ведь не успел…блядь, и стиралку привезут сегодня, некому будет проверить» - такие странные мысли барахтались в голове, рядом с барахтающимся телом. И что странно – страх отступил. Да, мозг находился в пограничном состоянии. Но годы, десятилетия охот – дали своё. Мозг привык к работе в кислородном голодании, и перешел на последнюю стадию – резервную, которую вытерпеть специально – обычный человек не в силах. Любой другой человек уже был бы без сознания, и по сути мертв. Но он, опытный, физически сильный охотник – ещё жил. Сом, в диком испуге,
 

ВиталикМ

Проверенный
Зарегистрирован
Сообщения
1,369
Реакции
8,903
Баллы
0
пытаясь уйти опять в разлом опор – подтащил туда беспомощного человека. Которого пару секунд назад спеленал как куклу. Человек, будучи в хороших ластах и хорошей форме, в удобном для себя положении – кратковременно будет всегда сильнее, или на равных, даже с достаточно крупной пресноводной рыбой. Но, со слетевшим ластом, с перемотанными ногами, находившегося и так, на грани задержки – человека – он, конечно-же - побеждал. Движения человека сделались вялыми, наступила апатия. «Как перед потерей сознания…всё как пишут» - хладнокровно подумал он. Сом не смог протащить человека через дыру в разломе, рванул назад, опять перехлестнул остаток шнура за арматуру, и так как он закончился – остановился рядом с человеком. «Смешно…подохну и я, и он…хотя нет, если нас найдут раньше – хоть он не подохнет…а ведь его убьют, даже если жив будет…но он ни при чём…Боже, жалко его почему то…» - туманно шевелил мозг на остатках кислорода. Глаза в маске – перевели взгляд на сома. «Красавчик…» - подумало охотничье, умирающее «я». «Ладно я. Ко мне уже смерть приходила, я всё знал. Но он – за что? Эх, губень какая…семидесятка – не меньше…пусть жил бы, засранец чёрный, себя уже не распутаю, да и не всплыву уже с такой отрицаловкой, ноги уж ватные…блин, а я и грибов не поем с сомятиной…сегодня его день….а эти дни прошли неплохо, спасибо Смерти…Смерти! Ха-ха-ха! Вот это я выдаю…». И его руки сделали странную вещь. Сом находился очень близко, вплотную к нему. Он видел перед собой хвост рыбы, и раскрытые флажки гарпуна, с обратной стороны хвоста. Уже онемевшая рука непослушно потянулась, и схватила флажки рукой. Сом, от новой боли – рванул что есть силы, но этим как раз помог прижать флажки к гарпуну. Рывок был короткий, он опять остановился, плавно шевеля хвостом. Человек резко, одним, последним осознанным движением – рванул с одной стороны гарпун – на себя. А с другой – продолжал прижимать крупные, мощные флажки. Флажки скользнули в узкий, в общем-то хвост – уже прижатыми к телу стрелы. И гарпун легко выдернулся. Сом чуть дёрнулся от очередной порции боли, но ушел недалеко. Он не осознавал, что уже на свободе. Утомлённый, он стоял почти рядом с человеком, лежащим в разломе бетонных конструкций. «Стрелял в него, а убил себя…забавно…главное – он будет жить, не должен бы сдохнуть… и стиралку купили, с женой помирились…дети…хоть позвонил….странно как умирать…». Что интересно, не с этими мыслями у него закончило биться сердце. Хотя он – этого уже не знал. Последние мысли – были уже после остановки сердца, а мозг доживал и додумывал на остатках кислорода, от последних толчков своего кормильца – сердца.
-Привет!
-Привет.
Она сидела перед ним за столом. Ничего не изменилось, даже стакан стоял там, где и был. Он всё понял. Почему-то всё было как-то даже излишне естественно, как будто он сам ждал этой встречи. А может быть, он и чувствовал что-то…
- Ведь Смерть?
-Именно она. Я удивлена. Можешь считать это комплиментом – так это у вас называют.
- Почему? Расскажи.
-Обычно, почти всегда – вы ничего не понимаете. Раньше, десятки тысяч лет назад – вы были чувствительнее. Тогда, раньше – я приходила, и меня почти всегда ждали. Мы говорили, и уходили вместе. Спокойно, достойно. Мне это нравится. Всегда. Если это слово можно применить ко мне…прости, я всё время ищу аналогии. Мне нравится, как меня встречают старики некоторых индейских племён. По сей день. Они знают, что я приду. Они уходят из племени, спокойно прощаются со всеми – и садятся, ждут меня. Я прихожу, с ними можно неспешно и спокойно поговорить. Они ничего никогда не просят. Ни отсрочек. Ни времени. Ничего. Никогда. Но сейчас, такие как они – исключение. Сейчас вы, люди - копите, собираете, стяжаете, воруете. Воруете, и боитесь - что наворованного не хватит вашим детям. Даже не думая, что при этом обрекаете их на страшную участь. Вы привязаны к вашим телам слишком многим. Машинами, деньгами, статусом, неотложными делами…ты будешь смеяться, но как-то один богатый человек попросил отсрочки хоть на год, и предложил мне деньги. Когда я сказала, что деньги мне не нужны – он сказал, что в благодарность мне – убьёт столько людей, сколько я попрошу. Я спросила: «зачем?». Он сказал: «Но ведь тебе это надо? Тебе же нужна смерть!?». Я сказала, что лично мне – вашей смерти не надо. Он сказал, что первый раз в жизни – не может контролировать ситуацию. И начал плакать, умолять, а потом - угрожать…угрожать - МНЕ! Он был смешным. И очень удивлён. Видно было, что первый раз он столкнулся с чем-то, что он был не в состоянии контролировать в этой жизни. Но, дело в том, что он был уже на моей территории, и ключевым словом было «…в жизни…». Забирать его было забавно. Он даже кинулся в драку, и попытался куда-то позвонить.
Да…уже почти никто не просит отсрочки – чтобы увидеть рождение внуков, рассвет солнца, любимого человека. Стали просить окончания матча по футболу, допить бутылку водки, от которой, собственно - и пришлось прийти мне. Или убить врага. Один просил стать помощником…
- Но тебе ведь должно быть всё равно!
- Почему это? Я нечто иное, но я – часть вас. Я живу в вас…
- И при этом не знаешь ничего о нас, просишь нас читать!?
- Опять. Опять - ваше чёрное или белое. Почему вы считаете, что вы, человечество - настолько важны, чтобы вами кто-то интересовался? Ты много интересовался в жизни – микробами, миллиардами их, живущими на ваших телах, и в ваших телах? Часто ли ты, задавал себе вопрос – а как они там? Что едят? Как себя чувствуют? О чём мыслят? Да, один из десятков миллионов людей – мог обращать на них внимание. По роду профессии. Или просто какой-нибудь сумасшедший...да, можешь считать меня сумасшедшей смертью. Я – не «медик». Но заинтересовалась вами. Потому что вы – смешные, забавные. Наглые, самоуверенные микробы. Живущие в вашей части мира - один миг, и при этом мечтающие часть этого мига – иметь более новый и дорогой кусок железа, на который тратите большую часть этой же жизни. Отдаёте своё время, самое дорогое, бесценное, что у вас есть – ради куска металла, который носите на руках, в ушах, на пальцах и в сердцах….при этом, самое странное – вы всё знаете. Знаете о суете. О времени. Пугаете себя Богом. Адом, Судным Днём. И всё бесполезно.
- Я теперь понимаю, почему у тебя так шевелятся волосы. – Сказал он, и понял тут же, почему у него постоянно сводило ноги в первый раз. Это чувство теперь было явственнее. Шнур держал очень крепко. – Ты тогда тоже пришла точно так?
- Нет. И да, и нет. Это было не «тогда», но и не «сейчас». Скоро ты сам всё поймёшь.
- Но ведь я уже умирал?
- Да.
- Но ведь в этот же день?
- Конечно нет. Не может быть одновременно два дня, для тебя – точно.
- Тогда…
- Не спрашивай. Ты – не поймёшь. Как не поймёт слепой от рождения – что значит - видеть.
- Хорошо, и так происходит всегда? Мы вот так всегда умираем?!
- Нет. С тобой – особый случай. Считай это тем, чем-то похожим на то, когда ваш учёный направил микроскоп, и случайно поймал в окуляр одного микроба, движения которого его заинтересовали чем-то ещё. Учёный, который подумал «а ведь интересно – эта мелюзга что-то чувствует, думает? Забавно…».
- То есть, ты – такой учёный?!
- Это максимум, к которому я могу приблизиться, объясняя тебе всю ситуацию, в которой ты оказался. – Улыбнулась Смерть.
- Детей жалко, жену…внуки должны вот приехать…- вдруг почему-то вырвалось у него.
- Жалость – худшее чувство, которое можно испытывать друг к другу. Жалость в том виде, в котором вы обычно её осуществляете. Жалость – разрушает вас. Жалость – не предполагает действия. Вы проходите мимо страждущих. Вы жалеете их. Но проходите. Если вы остановились и помогли – это – милосердие, участие. Но мало кто из вас милосерден. Почти всегда, вы, люди – жалеете. И сами любите жалость, как сигареты и алкоголь – по отношению к себе. Вы любите потакать сами себе. Индульгировать себе. Но ты…ты меня удивил. Ты попросил возможности-времени. Но, не для себя. А для соперника, чтобы спасти ему жизнь. В этот момент ты попал под мой микроскоп – скажем так. И получил шанс. Немножко времени. Немножко для себя, но в основном – для него…если ты поймешь о чем я. Вон он, уплывает…не переживай за него, он проживет ещё двадцать пять лет, один месяц, четыре дня, и один час. А вот ты… - Она задумалась. Пластмасса её лица, и развевающиеся водой волосы не так говорили, как неоконченная фраза.
- Что я…? – спросил Человек
- Я дам тебе выбор. Это моя прихоть, если хочешь.
- Я слушаю тебя.
- Ты окажешься дома. И ничего этого не будет. Ничего этого не было. Понимай, как хочешь.
- Что я буду помнить?
- Из этого? Ничего. Его просто не будет для тебя. Ты будешь жив, будешь дома, этого случая просто не будет…
- А будет театр, стулья, звонок детям, ножи, и счастливо собирающая грибы жена?
- Ты ведь знаешь ответ
- Нет?
- Совершенно верно.
- Ты знаешь, я теперь не боюсь умереть…
- Но ты уже умер.
- Я понял, знаю. Но пока есть выбор – я жив, верно?
- Верно.
- Ты знаешь…я боюсь теперь жить…жить так, как жил…даже жаль, что я так поздно тебя встретил…если теперь ты – понимаешь, о чем я…
- Понимаю, поверь
- Пусть я лучше…прожил…проживу - это короткое время, чем просуществую ещё годы и годы…
- Я поняла твой выбор. Я не ошиблась в тебе. Пойдем…теперь, человек, я покажу тебе ещё много интересного…
 

Вложения

ВиталикМ

Проверенный
Зарегистрирован
Сообщения
1,369
Реакции
8,903
Баллы
0
«Два гандона»

Поехали с Сенсеем на зимнюю. Тогда у нас был этап экспериментов над одним типов слива мочи, для которого нужен был простой, банальный...гандон. Мы срезали кончик, конечно же гандона. Водружали его на свои вялые приборы, что было не лёгким делом само по себе (вспомнил анекдот про импотентов "да вот вчера одну подцепил!". Второй "И что, вставил!?"."Ну, вставить не вставил, но вмял хорошо!"). И вытаскивали мы этот самый многострадальный кончик, презервативную его часть - наружу. Через специЯльный отвИр. Который потом закрывался пробкой. Несмотря на хитромудрость конструкции и муки с вялыми колбасками - если одеть все нормально, то и нехитрая система работала нормально. Презики тогда у меня были везде. В машине. В сумке. Дома в моих тумбочках. В курточках для охоты. ВЕЗДЕ. Потому что если забыл - комфортная охота зимой была до первого похода в туалет. Было забавно, и не раз, когда жена, ввиду намного лучшей памяти чем у меня - догоняла, протягивала это самое чуждо со словами "Виталя, ты презервативы забыл, как ты на охоте без них был бы!?". Пару раз ловил завистливые взгляды окружающих, за такую понимающую и мудрую жену.
Вернемся к гандонам. Которых один раз с нами не случилось в машине. Мы это вспомнили уже в пути. И стали у одного из ночных киосков, купить парочку друзей для забывчивых подвохов. Остановились, а на улице - метель, приличный минус. Подошли к киоску с надписью "Стучите". Намекающему, что жизнью за разбуженную человеческую особь мы не рискнем. Постучали, строго в соответствии с инструкцией. Нам открыла врата этого маленького теплого рая - заспанная милая девушка. Ну и, как они это умеют - одной мимикой опухших от сна глаз, и вздёрнутой бровью спросила "Доброй ночи, дорогие покупатели! Рада приветствовать Вас на территории нашего уютного киоска. Что изволите, я к Вашим услугам?". Примерно так нам показалось. А вышли мы, надо сказать, для понимания юмора ситуации - вдвоём. Сенсей стоит впереди, у окошка А я - сзади, и какого-то хрена тоже туда свою радостную морду тыкаю, в этот киоск. Сенсей, желая её подбодрить, в шутливо-игривом тоне говорит "Девушка, а дайте-ка нам пару презервативчиков! Если можно - подешевле, но покрепче, покондовее!". И я стою сзади, лыблюсь, как идиот этой великой фразе и нашей покупке. Так вот, товарищи - такого ТЕАТРА, искусства жеста, мимики, игры теней бровями, и актерского таланта - я в жизни почти не встречал. Это был маленький шедевр, поверьте! В жизни не забуду это всё. КАК она на нас посмотрела! Ай-яй-яй-яааай…и КАК она бросила нам эти презервативы на прилавок, процедив цену через зубы! Станиславский бы плакал. А все пидар…простите за неполиткорректность, - геи мира - убились бы нах..й об стенку. Это была ВСЕОБЬЕМЛЮЩАЯ ненависть к тем, кто лишает женщин и так малочисленного мужского внимания, чпокая друг друга в непредназначенные для этого природой - места. Это был шедевр! Образец того, как много - можно выразить в таком малом!
Что забавно - окончательное понимание нам пришло в машине, со словами Сенсея примерно такого содержания (я как-то ещё не доварил это в голове):
- Виталик, представляешь, что она подумала про нас!? Два похотливых пидараса (тут я вспоминаю своё радостное улыбающееся лицо из-за спины Сенсея, и мне просто стало плохо, от того, что она думала). Старый развратник, и молодой начинающий - едут потрахаться в ближайшее укромное место, в машине...

Я упал. Мы ржали над этим, пока не одели костюмы, и не воткнули трубки в зубы. До сих пор вспоминаем это с улыбкой, и ту девушку тоже...надеюсь она теперь актриса…
 

ВиталикМ

Проверенный
Зарегистрирован
Сообщения
1,369
Реакции
8,903
Баллы
0
«И на старуху бывает проруха!» - как сказала польская красавица Инга Зайонц через месяц после свадьбы с другом моего детства Колей Остен-Бакеном.
Ильф и Петров.

«Проруха»
То ли звезды стали ко мне не той стороной. То ли я излишне придал себе значения, в своих глазах…но шутница Жизнь не смогла пройти мимо. И преподала очередной, заземляющий урок. Сейчас я хорошо понимаю – это должно было произойти. Рано или поздно. Видимо, такие события иногда должны потрясать наше сознание, излишне самонадеянное. Дабы заставлять как можно почаще смотреть на себя со стороны….
Весенняя река нажурчала нам, в этом, 2013 году - не совсем радостные условия охот. Аномально сильное течение. Не прекращающееся ни днем, ни ночью, уже несколько весенних месяцев. Каскад плотин пускает воду через себя просто транзитом. Июнь месяц, лето, а вода толчками доходила до тех мест, куда не доставала многие годы даже в пик паводка. И это несмотря на пропускной «безлимит» от ГЭС. Турбины гидроэлектростанций не знали покоя ни днем, ни ночью. Со слов одного сотрудника ГЭС – такого не было за всю историю его работы на ней.
В этом году, как никогда много - подмыло массу новых деревьев, растущих возле уреза воды. Они упали, склонив головы перед её чудовищной силой. Новообразованные топляки, завалы, крыши, вкупе со старыми, а также плохая видимость, и сильное течение – все это усложняет охоту. Становятся невозможны «домашние заготовки», нельзя отдаваться старой памяти о знании мест. Все очень меняется, в таких местах, год от года. Ну, а в этом году – это произошло многократно масштабнее. Работа по береговым промоинам, норам, крышам – крайне усложнилась. В этих своеобразных местах, которые привлекают усатых - течение ещё более непредсказуемо, играет по совершенно непонятным правилам. Ноги могут сноситься в одну сторону, а торс – уже в другую. В десяти сантиметрах левее – может быть сильное течение против направления движения охотника, а чуть правее – вода может так поддать под ласты, что лопасти заворачиваются на уши. В одной команде с течением играют крепкие завалы, плохая видимость, много упомянутых свежих, опасных, но вкусных мест. Которые, конечно, манят собой, так сказать - мясной трофейной начинкой. Но, часто попытки откушать сладких черных больших тел - обращаются хорошим расстройством. В основном, конечно психики. Но и внутри организма, как выберешься из «теста» и чуть отдышишься – бывает, что очень устойчиво урчит. Намекая, что мы излишне смертны и привязаны к воздуху.
Такие охоты, по крупному, активному весеннему сому, в подобных, очень сложных местах, для меня - одни из самых интересных охот вообще. Но и опасных. Собственно, опасность, и её спутник – адреналин, – и есть важная составляющая понятия «трофей». Почти всегда, из года в год, на таких охотах - отвратительная видимость. Паводковые воды не балуют прозрачностью. Тут условия подхода к рыбе, выстрела, отхода, последующей борьбы – не на нашей стороне баррикад.
Многие такие «черные дыры», манят к себе черных гигантов наших рек. Они образуются под павшими деревьями, или пока ещё растущими в урезе воды, с подмытой корневой системой, под плавунами из всплывшего камыша, рогоза. Порой они есть просто в крутом берегу, где вода размывает более слабые слои породы, или просто вымывая всё, кроме корневищ. Это все значит, что на излете гарпуна – мы имеем корни, бревна, или плотные шапки из сросшегося камыша/рогоза. Настоящие «черные дыры». Которые не только привлекают то, зачем мы туда идем, не только навсегда прихватывают наши гарпуны. А очень часто – и наши тела. Охоты, которые произвели на свет этот опус - произошли в самых сложных местах – в норах, образованных павшими, и/или подмытыми деревьями. Это не привсплывший рогоз и камыш, не плавни, которые иногда руками можно порвать, или приподнять телом. Хотя и это охоты – очень сложные, и отбирают жизней больше, чем глубина. На всех этих охотах нужно очень тщательно продумывать подход к рыбе. И сам выстрел. И последующее отступление. Тот, кто не думает про отход, про то, что будет дальше, после нажатия на курок…тот может не вернуться вообще. Любое пренебрежение этими вещами – и смерть не замедлит сработать эффективнее, чем охотник. Банально, случайно вылетевший у меня из пряжки ремешок от ножа, свободный его конец, заклинивший между корой и стволом недавно упавшего дерева, в этом году – привел к серьезной проблеме. На ровном месте. И заставил сделать массу полезных выводов. Например, то, что резиновый ремешок средней толщины – порвать в воде, динамикой рывка - не так просто, как это кажется на суше. Почти невозможно. Поэтому, дабы избежать слабых звеньев хотя бы со своей стороны - снаряжение, на таких охотах я всегда дополнительно проверяю и подгоняю. Настрой и снаряжение должны быть на пике. Иначе, как я уже сказал - могут быть проблемы. Так вот, мы и подошли, собственно, к теме «проблемы»…
На этой, ОЧЕНЬ поучительной и отрезвляющей охоте - все было как всегда. Как мне казалось.
В моей команде играли:
Два фонаря. Один, как и положено – на ружье, основной, соавторский Ромы Майданского и Астахова Андрея. Второй, запасной, страховочный, поменьше, но мощный, на включении поворотом воротка - мастера Андрея Фалеева. Надежный «как весь советский флот», расположенный на левой руке, изнутри, на резинках. При зацепе фонарем - его можно легко стащить. Или просто порвать резинки. Ружье – удобная, мощная, подогнанная уже под себя ВГ-шка (мастер Витя Говорун) 600ка на ¾. Задутое до хорошего давления, чтобы вырубать крупную рыбу сразу и без размышлений. Рабочий шнур 3мм, надежный карабин с закруткой (никаких быстроразъемных булавок), на катушке почти 30м прочного шнура «дайнема». Настрой боевой. Снаряжение в порядке (как я наивно думал).
С таким вот снаряжением и готовностью – начал я охоту. Видимость 0,5-1м. На просвет чуть больше, но 2м нет нигде и никак. Пришли на лодке, с кумом Славой/SPJ и другом «Хулиганом» Тёмой - к точке «икс». Короткие рекогносцировки на местности, напутствия, четкое определение кто, куда и до какой точки идет, где стоит лодка, кто забирает лодку и собирает остальных. Все должно быть четко, и без цыганских «вариаций на тему». Нам, встречи друг с другом, в темных местах, под водой, с ружьями в руках и дикой готовностью в головах - пальнуть по всему что шевелится – не нужны. Оставили Славу, стяжать нелегкой сомятины, и поехали сбрасывать меня. Оговорили сразу, кто до какой точки идет. Определили, что я потом дохожу до лодки, в точке №, и по сценарию - собираю остальных. Шутить с такими вещами нельзя. Только пару лет назад, два других человека, мой товарищ Богдан, и уже другой кум, Юра – в этом же месте исполнили такое, что я просто орал в лодке. Потому что амбиции, нездоровая конкуренция и попытки что-то доказать – заставили одного из них - идти по следам другого. Вынудили пройти свой сектор и зайти в чужой. И начать догонять некоего «сома», который «вот-вот, вот уже видно как идет», в мутнячке. Хорошо, что глаза догоняющего таки определили – это не сом, а камуфлированные ласты напарника. И возможно сохранили ему жизнь. При этом, второй, не отходя от кассы - был ничуть не лучше. Он решил, что, видимо, я оставил себе обязательно самый лучший участок, и поперся на него. Зашел в узкую протоку, перегороженную плавуном. А я как раз проходил её наружу, через этот плавень. По сути – ему навстречу. Что могло бы быть, учитывая мою закачку в 50кг и заточку «корона» – представить не сложно. Случилось это именно в этом месте. Что заставляет меня вдвойне усиленно пояснять кто, куда, и зачем. Поэтому, ещё один вывод – ездить на такие охоты нужно ТОЛЬКО с понимающей друг друга командой, подчиняющейся общему решению/незримому капитану - БЕСПРЕКОСЛОВНО. Потому что, не дай вам Бог получить воспоминания, которые до сих пор во мне. После одной схожей охоты. С моим другом Андреем К. Когда мы приехали на охоту по плавням, и начав охоту Я ЧЕТКО и ЯСНО сказал – «Андрей – ты идешь направо. Я – налево. Вот тот плавень – мой. Я пробью его на выходе уже, пойду вот так, по кругу, а через него выйду. Договорились?». Андрей никогда не славился жадностью к рыбе. Как раз наоборот. Это человек, который обязательно, найдя рыбу в избытке – позовет тебя, и предложит взять и тебе. Разошлись, каждый по своим делам и сторонам. Я сделал некий круг, прошел запланированные участки, и возвращался так, что через этот плавень – должен был вернуться назад, к точке захода в воду. Такой путь выбирал неспроста. Течение заходило под него - от точки сброса, и дальше. Войти под него с точки входа в воду, и пройти его, не намутив – было невозможно. Плавень перекрывал собой узкую протоку в камыше, с концентрированным течением. Я не раз брал тут хороших сомов, которые выбирали себе это уютное, затенённое место. В общем, уже возвращаясь - захожу под него, начинаю медленно проходить, просматривая все вокруг. Постепенно продвигаюсь против течения, к выходу. На выходе – как раз самая мощная «шапка». И вот, почти перед выходом, на меня, с потоком воды – понесло частички взвеси. Я сразу «сделал стойку», увидев, что помимо обычной концентрации взвеси – наблюдаются излишне крупные частички, явно поднятые недалеко…кем-то. Кем? – ясное дело, сом. Как говорит мой кореш, опытнейший охотник Серега Коротов - «падаю на четыре кости». Начинаю танцы с бубнами. Лежки, медленные проходы вдоль дна, опять лежки, просматривая все вокруг, и в сам камыш тоже. Сом иногда может зайти в него, в попытке обойти тебя, или просто спрятаться. Но тут мне все ясно – он поднялся, и ходит. Поджимаю сома под крайнюю крышу. Зная его поведение в таких ситуациях – рассчитываю на то, что он не покинет это место, а пойдет мне навстречу, на разворот, попробует проскочить назад. Не всегда так бывает, но иногда срабатывает. Если не нажимать. И вот, я уже вошел под основную, крупную шапку плавуна. Взвесь, приносимая течением – говорит о том, что он вот, рядом, совсем рядом. Я уже на взводе. Проверил регулятор боя, глянул коротко на ружье – все в порядке. Захожу на решающий бой, под сам плавень. За ним – будет выход в протоку, и все, домой. Сейчас все решится. Адреналин уже кипит, еле сдерживаемый крышкой сознания. Зашел, и понимаю – сом тут! Чуть продвигаюсь к выходу, и в клубах мути вижу огромный силуэт, который хоть и смутно, но уже видно, «на просвет». Я нахожусь в темноте, а он двигается уже у выхода, подсвечиваясь сзади - солнцем. И поэтому, несмотря на муть – я вижу абрисы рыбы. Темный силуэт на рыже-коричнево-грязном фоне. По направлению движения я понимаю, где голова. Вытягиваю ружье, в район головы, вернее загривка, и начинаю подходить, для верного выстрела. Близко не подпустит – однозначно. Буду стрелять издалека, но чуть подойти – нужно. Рука автоматом, управляемая подсознанием - разворачивает ружье набок. Я всегда стреляю так, чтобы возможный подброс был разметан по оси рыбы. Это снижает шанс промазать, завысив или занизив гарпун. Направляю ружье в район за головой, там, где позвоночник самый крупный и самый «ответственный». Попадание в эту область - сразу убивает рыбу, без дальнейших рывков и борьбы. Готов нажать на курок, но мозг ещё не дал окончательной команды. Видно, что-то ему подсказывало повременить, что-то сбивало с толку. Это была больше бессознательная реакция. И тут подозрения мозга подтверждаются! Я ничего не могу понять…рука ведет ружье за рыбой, в ожидании команды на выстрел…но хвост…ХВОСТ СОМА - РАЗДВОИЛСЯ! Ничего не пойму, он как-то играет…раздваивается…как будто ластами кто-то работает! БЛЯДЬ!!! ЛАСТЫ!!! Это был засранец Андрей…он решил проверить и эту точку, уже пройдя свои. Видимо думая, что я уже её прошел. Хотя «думаю» - тот неуместно даже звучит. Совершенно безумный поступок. Я почему-то вспомнил его жену, двух детей. И похолодел, представив, что могло бы быть. Учитывая упомянутую заточку «корона», закачку в 50кг и 700мм зелинку, выстрел в торс (голова сома) – шансов у него было бы мало. Что я ему говорил – не для прессы. Он отшучивался «Ну и что?! Так где-то там бы притопил, шобы за меня не сидеть, и какие проблемы!?». Но мне нихера не было смешно.
 

ВиталикМ

Проверенный
Зарегистрирован
Сообщения
1,369
Реакции
8,903
Баллы
0
Меня всего перевернуло изнутри. Спасло его одно, от гарпуна в тело – мое подсознание, привычка не херачить по теням Гамлета, а стрелять избирательно, четко, с осознание куда, и как. Я не зря упомянул и этот случай. Возможно, кому-то он сохранит жизнь, заставив лишний раз задуматься. Вообще, фраза «лишний раз задуматься» - глупа. Не бывает лишних размышлений…
Итак. Друг и напарник Тёма оставляет меня, и уходит к точке сброса самого себя. Остаюсь наедине с собой и Водой. После традиционного, небольшого общения ней - делаю пару нырков, для пробы. В стороне от «вкусного места». Чтобы локально прощупать течение и видимость, разныряться, привыкнуть к мути. Хотя, бывает такой разныр даёт интересные результаты. Так как часто сом, которого уже тревожили – ложится в отдалении от основного укрытия, и его можно взять только нестандартным подходом.
Разныриваясь - подхожу непосредственно к очень интересному месту. Начало входа в подобие норы, ниши - находится под огромным тополем – на глубине около 3м. Максимальная глубина по норе – не более 4м. Рядом, прямо от неё - уходит свал на русло. На русле - до 10м. Течение, чуть замедляющееся в этом «крепком» месте, рядом – глубина, очень хорошая ниша под огромным стволом. Есть все ингредиенты, чтобы спечь хорошего ПАПУ. Да и повар, казалось бы готов, со всеми своими поварскими железяками. Как назло, за нырок до погружения «икс» - садится основной фонарь. Это был первый странный сбой. Совершенно не пойму – как это я такое упустил!? Банально не зарядить фонарь!? Кляну себя за забывчивость. Тут же сам себя прощаю – апеллируя к бессонным ночам, забитой работой голове. Ну, хоть запасной фонарь – на мне. Подхожу на ластах к берегу, благо недалеко. Встал, разрядил ружье, перецепил запасной фонарь с руки на ружье. Сделав запасной фонарь – основным. Я уже упомянул - для меня нырять в таких местах с рабочим фонарем в руке – это превентивное самоубийство. Так что, на руке – это дублирующий свет. На таких охотах без второй, ПОЛНОСТЬЮ свободной руки – можно вообще не вернуться назад. Что с успехом имели честь прочувствовать на охотах¸ в этом году, мои кореша, оба Сани - «Саша77», и «Ночной Дозор». Опытные охотники. Влетели не из-за фонаря. Фонари у них, как и положено было – на ружьях. Они выползали из этих дыр, этого месива дров, вибрирующих на течении – чисто руками. Ласты прибивало течением к дровам, отлепить их, для работы ими, в таком случае - невозможно. Шанс один – вылезти с помощью рук. Что они оба и делали. И мне пару раз приходилось, но без жесткого экстрима.
В общем, перецепил фонарь, вышел на стремнину от берега, ныряю. Выхожу сверху-сбоку на предполагаемое жилище усатого. Замер на секунды. Метавшаяся мелочь, спутница ПАП – подсказывала, что «все может быть». Я люблю играть на своих условиях, а не усложнять их себе, поэтому решил чуток подождать. Не забирался туда полностью, а так, намекнул собой, что имею наглость быть рядом. Намекнул, и жду. Оп-п-п-а-а, а вот и пап-п-а-а. Навстречу вылазит, в свою усатую, муторную разведку (сколько ни вижу эти усатые рыла, столько уважительно морщусь, от их страшненькой привлекательности) – белый, мясистый полукруг, с двумя усами. Я нахожусь выше него. Если будет рывок, после выстрела - то будет точно не в меня, морда направлена как раз на русло, вниз. Медлить нельзя. Это читать написанное долго. А там, под водой – это просто секунды. Доли секунд. Уже потом кажется, что ты думал чуть ли не минуту. В общем, стреляю. Надеялся убить сразу, как всегда. Как и нужно правильно делать, если это позволяет ситуация, а не дать рыбе мучений и борьбы. Выстрел был сбоку-сверху, в загривок, в основание головы. Атмосферы в ружье, шнуры, карабины, стрела, наконечник, катушка (о сука! Катушка…). С виду – все у меня красиво, как в машине, у таксиста с периферии. Не первый раз, в разных вариациях тема откатана далеко не один десяток раз, если не сотен. После выстрела сомко продолжает медленно идти, но уже как - бы опадая на дно. Признак точного выстрела. По крайней мере – хорошо шокирующего рыбу. Хотя медлить нельзя, он может передумать идти медленно, и пойдет быстро. Это может быть шоком, даже при попадании в хребет, когда потом просто не верится, КАК он мог ещё что-то сделать – он таки делает. Травмирует или топит охотников, рвет снаряжение, вырывает ружья, приматывает себя или охотника к корчам, гнет гарпуны и т.д. Так что, зная все возможные варианты, я, по своему неизменному правилу, сразу после выстрела – рву наверх. Я так поступаю всегда и в любых случаях. С любой рыбой и на любой глубине. Ни одна рыба не стоит спешки и жизни. В общем, начав моментально всплытие наверх – я оцениваю шансы сома остаться в этой реинкарнации - как нулевые. Несколько взмахов ласт, рука с ружьем направлена вниз, чтобы катушка смогла спокойно начать расставаться со шнуром. И если будет рывок, то чтобы он был за счет шнура с катушки. Прохожу пару метров, выбрав слабину рабочего шнура…и меня останавливает…ружье. Не могу ничего понять…чуть надавил на ласты….поверхность сыграла ко мне, и опять я, как поплавок – пошел в низ. Наступил сильнее, с рукой, уже находящейся на катушке. Рука там пробует понять, что же не так. Вроде все так, но катушка стоит мертво, и шнур не отдает. Крайне неприятно. Приспускаю себя усилием рук, подтягиваясь в обратную сторону, вывожу ружье (вернее себя) на уровень глаз, и рассматриваю его. Нужно сказать, что течение некислое, нырок уже далеко не на средней фазе. Потом, встреча с трофеем – это всегда адреналин, а адреналин – это всегда лишний сожженный кислород. Хладнокровно отреагировать невозможно, даже при опыте. Все равно (в этом случае предательский) - гормон идет в кровь. Тут мы курим, работает природа. ДОлжная нам помогать своим «прямым впрыском». Но тут, под водой, когда мы не дышим – это делает свое черное дело, а не светлое. Нам не нужна резкость, скорость реакции, дополнительные силовые возможности, притупление боли. Нам не нужно то, что несет с собой этот гормон. Наоборот бы, гормон спокойствия по вене пустить. Чтобы расслабиться, спокойно взглянуть на мир, и решить неспешно ситуацию…
Так вот, рассматриваю ружье…и ничего не могу понять. Безотказнейшая, и одна из лучших, что я видел катушек, - катушка Андрея Фалеева, его подарок на день рождения…заклинила НАМЕРТВО. Я не могу её провернуть даже руками, вытянув длинный вороток, а усилие им можно создать – будь здоров. Видимость, конечно, до полуметра, особенно без фонаря. Но ружье вижу неплохо. Оно обмотано белой изолентой (вот когда ещё раз оценил то, что многие элементы снаряжения – в белом «камуфляже»). На её контрасте вменяемо вижу все, что творится на ружье…и вижу, что катушечный шнур – выходит четко из неё, между двух направляющих идет туда, в нору. Зацепов за ружье – нет. Катушка работала буквально за нырок до этого – отлично (я поправлял провисший шнур, после укладки линя на линесброс). И тут – глухой клин. Вишу на течении и в полной мути, держась за ружье, как за турник.
Внизу – немалого размера сом, вес которого точно определить не смог, как-то так он вышел хитро, под углом, да и очень быстро все было.
Вверху – воздух. Который уже охота бы зачерпнуть легкими.
Посредине – плохая видимость, приличная струя, ружьё, и я на нем, как спортсмен на турнике болтаюсь.
Воздух заканчивается. Вариантов не много. Или бросать ружьё, или резать шнур. И идти на поверхность. Примотать его не за что, и дотянуться до воздуха нет возможности. Принимаю решение, ещё пока рассматривая и вертя перед собой ружьё – резать шнур. Сом вроде ударен крепко, раз не рванул сразу. Найти потом, даже если сойдет – можно будет, и уйдет, вряд ли далеко. Даже уже глянул на нож на ружье (опять заценил удобство такого доп.ножа. К ноге - даже тянуться не нужно). Рука потянулась к нему. Ружье, с двумя фонарями, дорогой катушкой, ножом на ней – стоит, если в «низменном», материальном эквиваленте – далеко больше, чем 1200 долларов. Это по цене «для меня». Но, жалко совсем не денег, а отработанной снасти, проверенной, собранной, сбалансированной, мощной, надежной. Утеря - это опять собирать все снова, фонарь под свои запросы, ружье, шнуры, карабины, поплавки, нож на ружье…это очень долго и не так просто. И ружье, не из тех, что пошел и купил, как и фонарь, как и катушка. Поэтому – сомнений не было. Я не из тех, кто умирает за вещи, так и не выпустив их из рук. Не было бы вариантов срезать – оставил бы, не рискуя собой ни секунды. Но нож – вот он. Шнур – вот. Одно движение – и я дома. Но не все так просто в королевстве датском. Видно, жаба внизу, по шнуру, как по проводу связи – все чуяла, все мои решения. Потому что, как только я подумал о ноже, ослабил немного хват, подав руку за ножом…как последовал мощный рывок…и «спортсмен» - остался без турника за более чем тысячу долларов. Но худшее то, что всплыл я не только без ружья. А с полным непониманием - КАК ТАК!? Сом вырвал не только ружье из рук. Но и немой, дикий вопрос «КАК!?». Как так!? Я всегда так к этому отношусь щепетильно, продумываю все, учу других, такие запасы прочности, осторожность….и такая вот сраная нелепость….
Рывок был таким, что наполовину слетела перчатка с руки. Рукояти у Вити Говоруна отделаны силиконовыми вставками. Очень комфортно и удобно, рука совершенно не скользит. Это и сдернуло перчатку с руки. Удержать ружье не было возможности, слишком сильный и резкий был рывок, в уже натянутый до звона шнур.
Всплыл, вентилируюсь, чтобы тут же идти на поиски ружья, по горячим следам. Нож - уже в руке. Так как сом часто наматывает шнур в завалах, и может примотать им человека, может неожиданно протаранить. Вообще добирать в таких местах крупную рыбу – это очень опасно, само по себе. Поэтому - нож уже в руке. Если что случится – там лишнего времени точно не будет. Принимаю решение отработать хоть верх норы, вернее дерева. Под которым она образовалась. Ружье вроде скользнуло туда, в нору, а там есть шанс того, что ружье, станет Т-образно – заклинит, если рыба надумает пройти между бревен, в дрова. Нырок, дохожу до дерева…и понимаю, что фонаря то нет!!! Я, за нырок до этого – ведь перецепил запасной на ружьё! Предназначенный как раз для таких случаев (правда ружье в теории должно быть уже наверху, раскреплено, или в лодке, или к бую примотано). На трех метрах видимости уже нет никакой. Прошел поверху, попытался заглянуть вниз немного…и понял, что это будет заявка на самоубийство. К тому же, есть странное ощущение веса рыбы, с опытом. Просто по тому, как тянет рыба, как играет в руке шнур, как она тебя тащит – оцениваешь её вес, мощь. Так вот, когда вышла голова, как часто и бывает – вообще не понял вес. Понял, что за 30-40кг, но или 30, или 100кг – хоть на плаху ложи – не сказал бы. По рывку я понял, что, скорее всего, нужно отнимать чуть от сотни, чем прибавлять к тридцати. Он не заметил меня. Вообще. Как зайти в детский сад, и отобрать у ребенка лопатку. Примерно так же поимели меня. Я всегда был противник делить рыбу на крупную или мелкую, в плане доставления неприятностей. И это мне хорошо помогало. Но все равно, как-то жутче понимать, что там где-то носится хрень, с тебя весом, или больше. И конечно, при прочих равных – может горя наделать больше, чем «пятнашка».
Принимаю решение – грести к лодке, собирать напарников, кума Славку и «Хулигана» Тёму. Доплыл, снял с воды. Пояснил ситуацию, все описал. Начали искать, ныряя вразножку. Один вниз – второй на контроле, третий – в лодке на моторе. Ноль. Часа полтора поиска – ноль. Поохотились потом ещё, по водоему. В конце охоты вернулись, ребята честно отработали по руслу до 9-10м, при мути и течении...но…все было впустую.
Хочу сказать, что анализируя все, у меня было странное ощущение. Которому я очень удивлялся….мне НЕ БЫЛО ЖАЛЬ РУЖЬЯ! Вообще!!! Я не знаю, как это пояснить! Бывает, потеряешь съемник, трубку – и жаль эту вещь - в разы больше. То есть, её вообще как-то жаль. А тут – совершенно нет. Не просто в разы меньше. А ВООБЩЕ! Огорчение было от того, что зря умрет такая рыба. Которую - некоторые даже мельком не видели, достойнейший соперник. Ради таких встреч я и плаваю с такой снастью, и закачкой, что некоторые смеются. Да, мне приходится палить из пушки по воробьям львиную часть выстрелов. Нужно каждый раз тужиться при зарядке, стреляя потом судака на два кило, убирая бой на «мин». Но никто ведь не знает, когда ПАПА соизволит выйти пред очи ясные. Зато когда он выходит – я готов всегда. У меня нет недострела, непробоя, хлипкого шнура, сомнительно карабина, недокрученного наконечника, стравленного ружья на мелочь и т.д. Я охочусь не ради неё.
 

ВиталикМ

Проверенный
Зарегистрирован
Сообщения
1,369
Реакции
8,903
Баллы
0
. Вообще…я давно охочусь не ради рыбы, мяса…и даже трофея. Я это уже давно понял. Охота - это остановка мыслей в голове, уход из этого мира…а встреча с достойным соперником – это интересное, достойное дополнение. И я не люблю быть нерадивым при такой встрече, что-то упустив, и зря этим покалечив рыбу. Один раз, очень давно, было пару случаев – хватило такой науки. С тех пор моя позиция такая - лучше с перебором бросить карты на стол, чем с недобором. И тут, меня, такого предусмотрительного и умного – красиво «повертели», во всех ракурсах. Была очень хорошая, отрезвляющая наука. Но…неполная. Я не мог понять – в чем она, что же произошло? Было очень обидно за бездарно просранную, погубленную рыбу. За то, что так и не понял, что произошло. Далее, было ещё одно очень интересное наблюдение. Я им поделился с некоторыми людьми. Возможно это самое удивительное для меня. Это то, что я знал…что ружье ко мне вернется. Оттуда? Как!? Да хрен его знает. Знал, и все тут. Было такое ощущение. Не просто, как бывает у людей – неверие, что это произошло, смешанное с огорчением. Когда ты не хочешь верить, а оно есть, произошло. Мозг защищается. А реально – стойкое ощущение, что это просто урок. Забрали игрушку. Дали по жопе. Поставили в угол. Но родители скоро отойдут, снимут с гречки, и опять дадут в руки цяцьку. Вот так примерно я все это ощущал. Не было ни злости на рыбу, на хозяйку-Воду, на урок. Больно было заднице, но не душе. Оставалось надеяться, что ценность урока – несколько выше утери снаряжения…было понимание, что я за что-то провинился.
К звукам жизни нужно прислушиваться. Я попробовал. Поехал через день искать утерю. Но больше ехал поговорить с Хозяйкой. Спросить – «за что хоть!?». Пообещал подумать над своим поведением. И попросить не дать зря сдохнуть рыбе. Но, видимо, в побочное действие урока входило усиленное питание для раков со всей округи…ружье и рыба, их тандем (я был железно уверен, что они так вместе и есть, рядом, даже жене это приснилось) не ответили взаимностью, не пришли на свидание. Жена сказала, что этот сом ей приснился…и что ружье я найду. Я жене ничего не говорил, про ощущения, между прочим. Несколько людей, которые узнали про это – странно высказали мысль, что оно должно ко мне вернуться, они это чувствуют. Странности продолжались, одним словом.
Прошла неделя, и тут звонок. Звонит человек, который был один раз с нами на берегу, наш знакомый. Который бы в тот день, когда я поливал слезами землю, потеряв аркебуз. Он тогда приехал посмотреть на чудо-охотников и чудо-рыбу, со своим одним знакомцем. Звонит, в общем, и спрашивает: «Виталя, а твоё ружье как выглядело? Обмотанное светлой изолентой? Два фонаря? Итальянский нож? Катушка? И прицепленный к этому всему сом под центнер? Не оно?».
Никогда не приходилось в жизни получать очень серьезный, важный вопрос, на который ты, вот так вот удачно срослось - уже знаешь ответ?! Я уже понял, к чему вопрос, просто даже по интонации. Голоса, которые несут радостную весть – всегда звучат иначе. Конечно, говорю – моё! «Ну так приезжай, я уже его еду забирать. Человек, что нашел – просит хоть на магарыч там, и сомика из-под этого ружья, если будет, если возьмешь опять». Оказывается, тот парень, которого я почти и не помнил, приезжавший с этим знакомым – случайно имел разговор с человеком, который втихаря ставил себе сетки. И тот поделился с ним радостью, что в его сети попало ружьё…а к нему был пристегнут сом, всплывший с ним. Кстати, тогда мы дали ему сома около 40кг, в презент, видя такое восхищение человека. Он как будто возвращал долг…такая вот история о круговороте вещей в природе.
Меня, конечно, заинтересовал вес «жабы». Все-таки, он дал мне хоть и последний, но жесткий бой, проучив очень серьезно. Дословно это прозвучало так, от бракоши: «десь під центнер був сом». Конечно, радости это мне не добавило. Просто пояснило, почему так мощно и быстро ушло ружье, почти сорвало перчатку с руки. Даже умирая, такой парень может наделать разной беды. В общем, решение ехать опять на охоту было незамедлительным. И кум Слава, участник тех боевых действий, а также евойный кум Саня Мирончук, а для меня просто друг – резко, «як сітро» - собрались на охоту. Забрать ружье. И дать повторный бой черным, скользким во всех отношениях - супостатам. Очень было интересно понять, что же случилось с катушкой. Понять, почему она заклинила. Когда, пред наши любопытствующие очи выложили ружье с катушкой – все сразу стало очевидно.
Это видно на фотографии. Дело в том, что у меня на всех ружьях – есть небольшая петля, для крепления посредством карабина – буйрепа, идущего от буйка. На некоторых охотах, на которых это удобно – я подстегиваю ружьё к буйку особым, отработанным образом. Так мне удобно. Всегда она у меня - очень короткая. А эту - соорудил из старого рабочего шнура. Осталась та часть, которая шла петлей, к карабину. Я её чуть укоротил, и установил на ружьё. На катушке, которая было до катушки Андрея Фалеева – такой зацеп был бы невозможен. Но эта катушка пришла ей на смену, и принесла свои условия работы. Я просто не подумал, что может произойти такая ситуация, стечение обстоятельств, когда может быть возможен такой захлест. Мало того, на фотографии видно, что захлестнуло петлю за малую часть воротка. Потом много раз попробовал повторить это специально – не получилось. Это говорит о том, что жизнь, в порыве творчества может нарисовать такие варианты, которые не придумаешь даже под тяжелыми наркотиками. И нужно смотреть вперед. А не рассказывать, как многие любят «да я пока плаваю, и нормально». Часто ты говоришь на форуме о том, что уже БЫЛО, с чем сталкивался ты, твои знакомые, при определенных обстоятельствах. Но, некоторые, как в анекдоте «мыши плакали, кололись…но продолжали жрать кактус» - говорят «да я пока…и нормально»….странные люди. С некоторых пор – я не повторяю одну ошибку дважды. И стараюсь вообще их не допустить. Тут – допустил. И виноват только сам. К ОГРОМНОМУ сожалению – бесцельно загубил такую рыбу. Возможно, это был бы мой трофей, шаг выше – сом далеко свыше 100кг. Почему-то мне хочется «взять» именно эту планку. Хотя, подозреваю, что возможно она уже была взята. Но взвешивание проводил не я, а люди, как бы заинтересованные уменьшить вес, приняв рыбу на копчение, и я не присутствовал при этом. Но я спокойно смотрю на это, принял ту планку, как пока самую высокую. И теперь, из-за своей ошибки – возможно, не смог взять её. Что было вполне реально. Не факт, конечно, но - реально.
Но самое интересное было не всё это, я упоминал. Меня тогда удивило в себе то, что когда ружье мелькнуло собой на глубину…я ЗНАЛ, что я ещё увижу его. Не могу это объяснить. После первых поисков вылез в лодку, сидел, размышлял, пока ребята охотились дальше. И не понимал тогда – ПОЧЕМУ мне не жалко ружья!? И вопрос даже не в деньгах, тут я знал себя – это мне перенести проще. Напрягся и заработал, что делать? Но, мастеровое ружье, три раза под меня подгоняемое. Два мастеровых фонаря. Катушка, которых сделаны единицы. Всё – не просто очень дорогое, мастеровое, ожидаемое годами снаряжение. ОЖИДАЕМОЕ – это одна причина, по которой я должен был бы переживать, и биться головой в днище лодки. Это не то снаряжение, которое взял, и купил. Очередь на ружье Вити Говоруна – три года. Запасной фонарь Фалеева, и его катушка – таких всего сделано до десятка. И когда можно дождаться следующих – имеет временное выражение, ну очень туманное. Дело не в цене. Кто понимает. А вторая причина сожалений – это грамотно собранная снасть. Натулить в кучу, все самое дорогое – это еще не все. Между всеми элементами должна быть очень интересная вещь. СВЯЗЬ. Поясню, что это такое, в моём понимании. Я не раз наблюдал такое: хорошее ружье, неплохая катушка, гарпун. Но все это не дружит друг с другом, ну никак. Снасть так и можно охарактеризовать – никакая. На толковой катушке – бестолковый шнур. И то – часто неполная шпуля. Или катушка примотана так, как будто на время кто-то в обязаловку это заставляет делать, а она и близко не нужна. Гарпун неплохой….а наконечник на нем – какой-нибудь фабричный итальянский хлам. Или посажен он просто на резьбу, и готов в любую минуту открутиться. Фонарь может быть примотан так, что лучше бы его вообще не было. Или такой фонарь, что лучше бы его не было. Или отгрузка ружья выполнена похабно. Гарпун может быть привязан шнурками от бабушкиных ботинок. В порыве то ли экономии, то ли в память о бабушке. Как-то так. То есть, налицо дорогие элементы снаряжения, но очень отвратно собранные в одно целое. Но, даже собирая с умом, и опытом – нарываешься на возникающие нюансы. То гарпун с удлиненным хвостовиком оказывается лучше делать с обнижением, проточкой. Чтобы тело длинного хвостовика садилось на тело стрелы, и при изломах - нагрузка уходила с резьбы. То со шнурами эксперименты, то поплавок подгоняешь несколько раз, в идеал, для полного удобства. То нож на ружье переставляешь, переосмысливаешь. И вот, постепенно – вырастает плод ума и рук. Сбалансированная снасть. Которую знаешь ночью и днем. Укладываешь шнур ночью без фонаря, ночью, на ощупь. Попадаешь навскидку. Доверяешь ружью даже при 40-50кг закачки. В общем, ты его знаешь и чувствуешь, как свое продолжение. Убираешь все возможные будущие проблемы из снасти. Утрата такой вещи – это серьезное событие. И когда это не просто потеря, а именно она сама и стала причиной утери себя – это просто вызов! Тут два момента – морально тяжело перенести то, что так выстраданная снасть подвела, и забрала саму себя. И то, что придется это потом, из, с трудом добытых мастеровых вещей – собирать в одно целое.
В общем, ружьё нашлось, катушку и ружьё проверил. Длинную петлю - срезал. «И радость обуяла большевиков». Я был готов к новым трудовым свершениям. Не терпелось скорее рвануть на поля сражений, за новым урожаем. Так и рванули. Ребята – за рыбой. А я – делать работу над ошибками. Было такое ощущение. Никто не сомневался, что сбросимся мы точно в таком же расположении, как и в тот день, когда я лишился покоя, чести и достоинства. Не скажу, что совсем хладнокровно нырял в ту же нору, которая пристроила меня на ружьё, а сома – на жизнь. Подходил к ней так, как влюбленный в девушке. С замершим сердцем и ожиданием чуда. Чуда уже не случилось. Любви тоже. Подумалось, что хрен бы с ней, с любовью. Главное что опять сурово не поимели, без взаимности и вазелина. Потихоньку пошел работать вдоль берега, в поисках подмоин, затененных мест с небольшими тиховодьями и/или обратками. На стремнине сом не любит обустраиваться. Пошел подряд, по всем интересным места, которые знал – было пусто, как в магазине времен СССР. Одна килька и морская капуста. И тут…совсем недалеко от точки позора, в одном месте - «кильки» вдруг стало больше, чем нужно.
Потом анализировал, как обычно. Понял, что подсознание подсказало – тут вообще её не должно быть. Такая мелочевка – если не кружит вокруг сома (верный признак его близости, к этому странному виду любви - мы ещё вернемся) – то не собирается такими тучками - именно в таких местах. Это был стоящий из воды мощный ствол тополя, уходящий на русло корнями. Под корнями этого тополя – не было места для норы, подходящей сомам, и этой мелочи - тоже. Это я знал хорошо. Слишком сильное, прямое течение. Норы, укрытия, как таковых – нет. Есть просто донный изгиб у корневищ. Но я давно и хорошо знаю – есть так называемые «сторожа». Рыба находят себе место послаще, но там её тревожат. Охотники, просто рыбаки. Такие жабы, уже осторожные, пуганные, как правило - ложатся просто рядом. Часто, особенно в начале своего охотничьего пути – встречал их только случайно – лежащими рядом с облюбованным местом. Такой сом часто ложится на подходах. А «настоящее», крепкое место – может находиться рядом. Со временем и трудом - я начал определять места, где он может лечь охранять облюбованный дом. И потихоньку начал регулярно брать чуть более крупных сомов. Скажем - чуть чаще, и чуть больше, чем раньше. Казалось бы - все так же, рядом, на тех же местах…ан нет. Некоторые охотники без «чуйки» - годами могут плавать в таких местах. При этом - стрелять часто и плотно…и не подозревать, что настоящая, крупная жаба – очень близко, очень…но не там, где зачастую только пиявчики до 15-20кг. А чаще – вообще червячки до десятки.
В общем, в этом случае навела на размышления мелочевка. Которая обычно красиво сопровождает сома, особенно крупного. Я пошел вниз, на глубину, вдоль этого ствола. «Глубина» - это громко сказано, метра 4 не более. Точно как в том месте, где ушло ружье. Приближаюсь к корневищам, растекая собой живое серебро, которое становится все плотнее. Насторожился. Замедляю падение. Фонарь включен сразу, ещё на поверхности (чтобы не создавать линий ненужных движений внизу).
 

ВиталикМ

Проверенный
Зарегистрирован
Сообщения
1,369
Реакции
8,903
Баллы
0
). Замедлив падение – очень тихо, стараясь не шуметь о дно, стволы, ветки – замираю. Чтобы глаза привыкли к возникшей темноте. Замереть «правильно», в таких случаях - позволяет свободная левая рука, которая плавно опирается о дно, или корни, дерево. Такая опора - тоже не есть лучший вариант. Это «звонок» для боковой линии рыбы. Но на сильном течении, и/или в мощном коряжнике – в плане скрытности и задержки дыхания - в разы хуже продолжать молотить ластами, пытаясь удержаться в одном положении. Имея рабочий фонарь в руке – ты вынужден эту руку отдать на работу с ним. В другой - ружье. Свободной – нет. Все перемещения и позиционирование тела только на ногах. По моему опыту – не лучшее, и очень опасное решение для таких мест. Течение и его игра часто такие, что без помощи руки, особенно когда нужна фиксация перед подходом к хорошему месту, или перед выстрелом – что можно пристроиться на серьезные проблемы.
В общем, замирая, я уже понял, что все тут не просто так. «Серебро» вдруг полилось не от меня, а на меня, пройдя волнами возле тела. Рука уже была готова к выстрелу. И вот что интересно. Я вдруг осознаю, что ВСЕ ПОВТОРЯЕТСЯ ОДИН К ОДНОМУ! Мое положение тела, мелочевка, глубина, прозрачность, течение, угол подхода к месту, даже наклон и поворот ружья. «Да, ты прав!» - сказала выдвинувшаяся навстречу морда, с огромной мясистой губой. По ней, по губе – на любой фотографии, даже если её специально уменьшить – видны размеры сома. У крупных она как-то непропорционально развита. Её чаще и видишь. Я называю её «улыбка». О…сколько раз в жизни она мне улыбалась…ночью, днем, на мелководьях и глубинах, в норах и под плавунами, на дне и в полводы, сверху или снизу, медленно двигаясь, или замерев…каждый раз – это вызывает остановку сердца и выброс адреналина. Потом…потом, после выстрела – будет уже дело техники, это как в начавшемся спарринге – потом уже не до переживаний. Потом все в суете, быстро, моментальное принятие решений, нет переживаний как таковых, они на заднем плане. Есть только эта секунда, и все. А вот пока она стоит и смотрит на тебя, улыбается…это всегда вызывает то, что отчасти я ищу в охоте. Вопрос. Загадку. Поиск. Встречу. Замирание сердца. Онемение рук. До выстрела – это самое тонкое ощущение, остро оттеняемое тем, что тебя рассматривает, оценивает, без страха – свободный соперник. Который если уйдет – то победит. Такова его задача в этом бою. И ещё ничего не решено. Ты можешь промазать. Ты можешь даже не успеть нажать на курок. Ты можешь сам отказаться от выстрела (такое у меня было за год до этого. Сом примерно от 70-80кг вышел лоб в лоб, на неожидаемой для меня глубине. Я был с перегрузом, плюс очень замкнутое пространство. Я даже не знал, куда убрать голову, если он пойдет на меня. Я начал ждать, когда «улыбка» в ширину моих плеч – насмотрится на меня, и пойдет на разворот. Они часто так делают, если не испуганны. И можно выстрелить сбоку в загривок, убив сразу. По крайней мере – первый старт такой махины будет не в лоб. Он начал разворачиваться, казалось бы, медленно. И ещё долю секунды я мельком видел место выстрела…и как-то оно мгновенно «утекло», растворилось в коряжнике, смывшись окончательно мелькнувшей бахромой. Та улыбка осталась скорее насмешкой надо мной. Но я не расстроился. Лучше отпустить рыбу, чем самому остаться там, на глубине).
Когда выдвинулась эта улыбка – меня передернуло ещё раз. Все повторилось до такой степени, что даже размер головы, то, на какое расстояние она вышла из темноты, приостановка, для оценки меня, как объекта – все было один в один, как в случае, с позором, отобравшим у меня ружье. Я это очень хорошо осознал до выстрела. Ярко и четко. Медлить нельзя. Сом не вытекал дальше собой, из темноты. А просто замер, остановившись. А это означает, что, скорее всего - будет уход или резкий, или такой, что хороший выстрел будет невозможен. Ещё раз улыбнулся штампам-россказням, иногда даже от опытных охотников «я стреляю только в хвост/голову/загривок/куда там ещё». Глупость полная. Стрелять нужно в самое крепкое место, которое ситуативно показывает рыба. Понятно, если видно только живот – то не нужно стрелять в его верхнюю часть, потому что она, может, крепче. В живот вообще не нужно стрелять. Или если лоб в лоб на вас вышла рыба, и рванет, вероятно, на вас, а уйти в сторону, перед выстрелом - возможности нет. Тоже не стоит давить гашетку. В остальных моментах – выбирать приходится из того, что есть. Для того мне и нужна мощная закачка, чтобы не думать «прошью/не прошью» рыбу так, как я её увидел. Не ждать и трястись – а покажет ли сом хвост!? Потому что, поленился подкачать, сама снасть грустновата!? – а перед тобой оказался чердак размером в ширину твоих плеч. Самое худшее – когда все равно стреляют, не будут готовыми сами, не готовым для этого - своим снаряжением. Бьют на авось. Часто калеча живое, и портя рыбу, ЗАВЕДОМО зная, что готовности к такому выстрелу - нет.
В момент выстрела я ещё раз, очень ярко понял…все повторяется. Причем так тонко и до мелочей, насколько это возможно. Это был…экзамен. Было полное ощущение, что ты находишься на пересдаче. Стреляю в район загривка. В надежде вырубить сразу. Но само место, где начинается позвоночник – уже почти не видно. В отличии от первого раза, в этот раз выстрел был смазанный, и сом сразу рвет на чистое, уходит на русло, через топляк крупных деревьев. Выстрел никакой, и взятие будет проблемным. Это понятно. Тот, первый сом - выдвинулся чуть-чуть больше, показал уже район первого позвонка, в его область я и стрелял. А этот – буквально на какие-то сантиметры вышел меньше. И то место, куда нужно было бы бить – было скрыто. Я стрелял чуть по диагонали, сверху. Так чтобы гарпун, войдя в район прирастания жаберной крышки – поразил хребет. Реалии оказались другими. Сом сразу же, без секундного шока - рванул вниз. А я – наверх. И вот тут началось самое интересное. Я ведь упомянул, что катушку я проверил, излишне длинный шнурок – срезал. Хорошо проверил, как работает вороток тормоза, сама катушка. Все было как нужно. Всё, кроме одного. ОНА ОПЯТЬ ЗАКЛИНИЛА!!! Живой, разозленный сом, весом больше меня – уходит всей мощью вниз, на фарватер. К тому же ему помогает сильное течение. А мое начавшееся всплытие – резко прекращается. Блядь. Это была просто истерика. Передать словами то, что я ощущал внутри, что думал про себя – невозможно. Не просто все повторилось с выходом рыбы! Но даже клин катушки – повторился!!! Да она у меня за все годы охот создавал проблемы раза два. И ни разу – из-за неё не сошла рыба. Даже когда я был совсем начинающим. Но ДВА РАЗА ПОДРЯД!? По совершенно схожим рыбам, в почти идентичных условиях!? После многократной проверки!? Да я клянусь – это пахло просто мистикой. Я принял хладнокровное решение – если не успею с ней разобраться или жестко примотать к относительно тонким бревнам ружье – резать шнур. Задержки ещё хватало, повтор ситуации, конечно, мозг разнес на части, но сказалось знакомство с ситуацией. Я был спокойнее и хладнокровнее. Ружье держал так, что вырвать его было нереально. Что интересно – сом в само ружье уже не тянул так мощно. Потому что, по ощущениям, приходившим в руку – он где-то накинул шнур на бревно. Не намертво, потому что ружье играло, связь с рыбой была. Это хорошо, это означает, что он примотался не глухо. Опять, как и первый раз – приспускаюсь ниже, к ружью, и смотрю на катушку. В этот раз я успел увидеть проблему. Дело в том, что когда я рвался в первый раз, в случае с ушедшим сомом – я, видимо, делал это с таким задором, что линь очень сильно вошел между витками, на шпуле. К тому же, потом и ПАПИК видно добавил. Чего стоил рывок, от которого тогда почти слетела перчатка. А я то проверил только как работает вращение шпули! Такого у меня никогда не было, за практику. Хотя слышал от людей. Подумать не мог. Сама катушка вращалась, ноль вопросов. Но шнур жестко и глубоко зажало между витков на шпуле. Моих сил, рывков ластами – не хватало её растормозить! Правда, Её Величество Вода сжалилась надо мной, сом вышел на прямую связь к катушке (я это сразу понял, и сжал пушку сильнее), и так дал копоти, что шпуля крякнула, и зашуршала шнуром, выскочившим из «мертвой петли». Ни одна музыка не сравнится с этим звуком возможной победы – «жжжжжжж». Звуком бешено работающей катушки. Пока я дошел до поверхности – на шпуле из почти 30метров оставалось метров пять веревки. В таких случаях – не до того, чтобы играть, попускать, выбирать слабину, ходить вокруг да около. Понятно, что, в общем, по всем понятиям – рыбу плохо тащить нахрапом. Но - не в таких случаях. Тут из двух зол нужно выбирать меньшее. Тянуть, тащить – плохо. Рыбе даем опору, более вероятно получить согнутый гарпун, просто дать возможность рыбе порвать себя о шнур или стрелу, получив нас – как точку опоры. Все это да. Но тут смотрим с другой стороны. Дали «погулять»? Хорошо. А рыба зашла в коряжник, из-за того, что вы дали ей слабину, намотала там все десятки метров шнура с катушки, плотно села на привязь…и все равно получила опору. Но охотник, ко всему – получил, помимо лишней возможности рыбе порвать себя – еще и хороший геморрой с распутыванием, добиранием рыбы, в таких местах. Нырять при плохой видимости, на сильном течении, в завалы, находить «отрезки» своего шнура, пытаться понять в каком направлении рыба, найти саму рыбу, не быть ею протараненным, примотанным к чему-либо – то ещё удовольствие. Сомишко на десяток кил, носящийся, как бешеный таракан, врезавшийся в охотника – это уже может быть и сбитая маска, и перебитая барабанная перепонка (одному очень опытному охотнику, мирового уровня – такой вот, небольшой сом, примотанный в завале - и пробил перепонку, врезавшись в костюм сбоку), и примотать может, и вообще вырубить. Не верится? Что такое 10кг «пиявчик»!? Да легко…ложимся на пол, с высоты 1м (О! Больше не нужно, и так хватит…) кто-то пусть бросит 10кг гирю на живот. Свело животик? Ну, так конечно. Так динамики в гире – ноль, по сути. А с разгона? А в голову? А вода – среда плотная, удержит тело от отката - похлеще пола. Думаю никому не нужно пояснять, что такое врезавшаяся в охотника тварь «за полтос». А мимо меня, за мою практику – уже не раз проносились такие торпеды. Идешь в завале, по шнурку (оооо, как тут оцениваешь то, что шнур – белый! На катушке должен быть ТОЛЬКО белый шнур. Всегда и везде!), ищешь размотчика. А он-то уже пять раз как направление поменял, и уже возможно сзади…сбоку…или снизу, или уже вот на подлете к голове.
В общем, думаю, я хорошо оправдался в том, что слабины я не давал в этом случае. Сразу подплыл к тополю, уходящему в воду, и схватился за него руками. И тут ещё одна смешная вещь произошла. Сом очень сильно давил на глубину, течение ему помогало. Попытался на ластах его отжать с русла к берегу, катушки больше не отдавал. Не люблю, когда на шпуле остаются последние витки, и нагрузка приходится на узел. Хоть я и вяжу его на совесть, и суперклеем узел прокапываю…но неуютно, когда звон шнура оканчивается на узле. Понимаю, что к берегу он подойти не даст, чтобы стать на ноги. Делая рывок к дереву – растормозил шпулю, и под шелест её работы быстро, несколькими оборотами – обматываю три свежих, ещё зеленых ветки уже обреченного дерева. Сам, как на лошадь – залез на наклоненный тополь, уходящий в воду, и увидел, что три ветки, росшие градусов под 90 друг к другу…превратились в одну! ))) Сом стянул их, собрав вместе, в кучу. Почему-то это вызвало у меня улыбку. И если честно, только сейчас я понял, что сом «далеко за пятьдесят». Когда оседлал тополь – я уже не церемонился. Начал выкачивать рыбу к себе. По полметра, потихоньку, за 15минут – я подтянул жабку к себе. Сом, меня увидев – попытался сделать финт ушами. В попытке уйти – пошел по кругу, прихватил ноги с ластами к тополю. Даже сидя на тополе, на воздухе, с поднятым забралом/читай маской – я заценил его тонкий намек. Если бы он так «намекнул» на глубине, в дровишках – то было бы весьма интересно, по ощущениям. Такая рыба, сама её масса, бОльшая, чем ты с грузами и своим самомнением – это какое-то иное ощущение в воде, борьба с ней. Да, я всегда говорю, особенно начинающим – не всегда сложность взятия и борьбы – это чисто вес. Бывает, небольшой сомишко так вымотает нервы и душу, что давешний реально крупный сом - кажется покладистым и пушистым созданием. Но все равно…все равно…эта масса…эти мощные потяжки, эта плавная, уверенная сила, передаваемая через нерв шнуров – это другое. Даже убитая сразу, наповал, как вообще и дОлжно бы, в идеале, крупная рыба вселяет некоторое…особенное уважение.
 

ВиталикМ

Проверенный
Зарегистрирован
Сообщения
1,369
Реакции
8,903
Баллы
0
Я посадил его на кукан, и прицепил к дереву. И его окружила просто стена мелочевки. Которой тут не было секунды назад. Они как будто приплыли его провожать…странный симбиоз. Ведь они, для него – пища. Резко раскрывая пасть – он может втянуть их сотни. Что он и делает успешно, отжираясь по таким местам, весной - нерестящейся уклейкой, плотвой, краснопером. И, тем не менее - они просто облепливают их, особенно крупных сомов, сопровождают собой. Ясно, что этому есть пояснение. Возможно, он выделяет что-то? Возможно, они прячутся от других хищников, которые больше ими интересуются? Все таки крупный сом предпочтет прихватить добычу покрупнее. А там где будет он, в таких местах – не будет ни окуней, ни щуки. Пока пояснения этому содружеству - я не нашел. Зрелище было очень красивое. Они как будто с ним прощались, их становилось все меньше. Я тоже попросил у него прощения за долгую смерть, и вообще за выстрел. Поблагодарил за то, что дал собой сдать экзамен.
Этот, второй сом – по грубой оценке – завесил, я думаю - 85кг (взвешивали родители, частями, а кишки просто прикинули на глазок). Хотя, его вес для меня роли не играет. Именно этот – для меня весит намного больше. В другом исчислении. Выстрел пришелся буквально на 0,5см ниже позвоночника, «корона» в одном месте даже зацепила его. Чуть выше – и боя бы не было. Выстрел был неудачным, в моем понимании. Нет, он был из тех, которые «без вариантов». Прошит сом был навылет, на шнурок, через такие ткани, и так, что шансов уже не было. Длинный титановый хвостовик, не дающий стрелам влезать назад, в тела рыбы. Мощный наконечник, флажки, шнур, карабин – все было на моей стороне. Но…как показала предыдущая охота – иногда в грязь лицом могут ткнуть и тех, кто считает себя очень предусмотрительным. Жизнь плетет такие ткани, узоры которой мы не в состоянии постичь и предусмотреть. Слишком много нитей в этом плетении, слишком много…и я получил хороший и жесткий урок, считая, что уже неплохо в этом разбираюсь. Урок, за который - я благодарен Воде. Даже если бы она забрала ружье навсегда. За все в этой жизни нужно платить. За радость – печалью. За счастье – горем. За рождение – смертью. За охоту на рыбу – риском для своей жизни. Одно – неизбежно оттеняет другое. И не познав, приняв одной стороны – невозможно найти в себе мерило для стороны обратной. Я не люблю отчеты, и почти никогда их не пишу. Вес рыбы, и количество взятой – роли для меня не играют. Но могу написать, даже если вышел пустым. Некоторые из них – превратились не в отчеты, а маленькие рассказы, как например - «Добиратели», «Точка». Хотя там по взятой рыбе было просто смешно. А вот нам – совсем не смешно. Для меня лично интересны отчеты – поучительные. Эти две охоты, вылившиеся в одну историю, историю провала экзамена, и потом очень символичного шанса его пересдать – стоили того, чтобы написать об этом. И дело совсем не во взятом неплохом соме, как вы поняли. Были и крупнее. А в том, ЧТО мне хотела сказать Вода. Я долго с ней разговаривал. Вообще это все время делаю. Но в эти разы - особенно. Просил прощения за ошибки, за погубленную рыбу. Я не просил дать такой шанс опять. Считаю, что не заслужил его. Видимо это…аванс…за что-то. Что ждет меня впереди. Что уже не ждет трех охотников, которые в этих местах, в этом, 2013году – погибли тут. В поисках крупного сома, в этих непростых условиях. Насколько знаю – их прижимало течением в норах, одного (охотился он в один день с нами) – занесло под крышу, образованную кроной упавшего дерева, над руслом. Я хочу посвятить этот отчет, который совсем не отчет – им. Бросившим вызов себе, чему-то выше. Да, это жестко…но не жестоко. Жизнь не бывает жестокой. Жестокими бывают лишь люди. Это моральное изобретение – только наша прерогатива. Они бросили вызов, и умерли от удушья, на глубине, в мути, и непролазных завалах. Я соболезную родным. Но не жалею погибших. Жалость – бесплодна, и только расслабляет тех, кого жалеют, она потакает нашим слабостям. Жалость – это увидеть горе, пожалеть и пройти мимо. И сделать ещё хуже тому, кого жалеют. Это ещё больше расслабляет человека, он индульгирует сам себе. А сочувствие – это подать руку помощи. Сочувствие – предполагает ДЕЙСТВИЕ. Этим погибшим…сочувствовать им не нужно…уже не нужно…сочувствовать нужно тем, кто умирает каждый день. На диванах. С бутылкой пива. Перед телевизором.






 
Сверху