Брак или Свобода? плюсы и минусы )))) - - - Часть 2
- Автор темы Команда Абырвалг.НЕТ
- Дата начала
- Сообщения
- 105,952
- Реакции
- 426,737
- Баллы
- 135
Шёл по улице удачник,
Весь в глиже, одетый брежно,
И на вид он очень взрачный,
Сразу видно, что годяй!
Он людимый, он имущий,
Удивительный дотёпа,
Он доумок и доучка,
И доразвитый вполне.
А ему идёт навстречу
Врастеничная Смеяна,
Языком вполне цензурным
Говорит ему взначай:
Я уклюжая такая,
И природная поседа,
Я радивая ужасно,
Очень ряшество люблю!
А давай-ка мы с тобою
Будем жить в законном браке,
Ведь такой кудышной пары
Сыщут вряд ли кто и где!
© Юрий Басин
Весь в глиже, одетый брежно,
И на вид он очень взрачный,
Сразу видно, что годяй!
Он людимый, он имущий,
Удивительный дотёпа,
Он доумок и доучка,
И доразвитый вполне.
А ему идёт навстречу
Врастеничная Смеяна,
Языком вполне цензурным
Говорит ему взначай:
Я уклюжая такая,
И природная поседа,
Я радивая ужасно,
Очень ряшество люблю!
А давай-ка мы с тобою
Будем жить в законном браке,
Ведь такой кудышной пары
Сыщут вряд ли кто и где!
© Юрий Басин
- Сообщения
- 105,952
- Реакции
- 426,737
- Баллы
- 135
Король Малайзии Мухаммад V, женившийся полтора месяца назад на Мисс Москва-2015 Оксане Воеводиной,
в воскресенье, 6 января, отрекся от престола.
Ну вот! Довела баба мужика Ещё и Малайзию просрали...
в воскресенье, 6 января, отрекся от престола.
Ну вот! Довела баба мужика Ещё и Малайзию просрали...
- Сообщения
- 3,388
- Реакции
- 19,982
- Баллы
- 135
Как выяснилось, не только дерьмо
https://ren.tv/novosti/2019-01-14/uchenye-vyyasnili-chto-zaycy-mogut-byt-kannibalami
- Сообщения
- 4,370
- Реакции
- 15,488
- Баллы
- 135
:lol: ну всё, пиндец теперь...Как выяснилось, не только дерьмо
- Сообщения
- 105,952
- Реакции
- 426,737
- Баллы
- 135
#Адюльтер с Юриком
Ольга Андреевна в полном одиночестве — а впрочем, с кем же еще, если она была одинокой женщиной? — в субботу пила свой ритуальный предобеденный чай на кухне, когда до ее слуха донесся невообразимый, хотя и приглушенный, гвалт. Шумели, по всему, на площадке.
Ольга Андреевна весело удивилась: «Ну, надо же, день еще только начинается, но зато как!». Она могла бы продолжить пить свой чай, гвалт этот ей особенно не мешал. А если добавить громкости работающему на холодильнике телевизору, то этого утреннего скандала и вообще могло быть не слышно.
Но Ольга Андреевна, как истинная женщина, напротив, убавила звук телевизора и осторожно вышла в прихожую, выглянула в дверной глазок. Уж так устроены женщины, что им крайне необходимо знать, где скандалят, если где-то скандалят, и из-за чего скандалят. Хотя в данном случае Ольга Андреевна, даже не прибегая к дверному глазку, стопроцентно была уверена, что гвалт подняли живущие напротив ее квартиры супруги Шишаковы. Потому что скандалили они с пугающей регулярностью, и оставалось только удивляться, как они друг друга до сих пор не поубивали.
Когда Ольга Андреевна приникла к дверному глазку, то увидела: точно, галдят Шишаковы. Причем глава семейства Шишаковых Юрик — его только так и звали во всем доме, несмотря на сорокалетнийслишним возраст, — находился на лестничной площадке, в обычных своих надутых на коленях трениках, в потрепанной футболке и в стоптанных тапках. А жена его Натаха была в квартире.
И вот Юрик рвался домой, и один из стоптанных его тапков был уже почти там, вернее — в дверном проеме. Ну, а Натаха не пускала его и выпинывала Юриков тапок своей мощной ступней в вязаном носке. И ей, дородной тете, оборону держать удавалось куда лучше, чем тощему Юрику взять приступом родные пенаты.
— Уходи, козел! Уходи туда, откуда пришел! — толстым басом кричала Натаха.
— Пусти меня домой, Натаха! — фальцетом верещал в ответ Юирк. — Пусти, сука, а то убью!
— Кто, ты? Заморыш! — демонически хохотала Натаха. — Да если захочу, шею тебе сломаю, шпендик! Иди, откуда пришел! Иди к своей Ирке!
— Да из гаража я пришел! — плачуще кричал Юрик, бия себя в грудь. — У Олега в гараже был! Мотоцикл мы ему ремонтировали! Какая там, на фиг, Ирка?
Но Натахе удалось окончательно выдавить Юрикову ногу с его же законной жилплощади. Дверь мстительно захлопнулась перед самым его носом, и он остался на площадке один.
— Вот сука, а? — потерянно бормотал Юрик, озираясь по сторонам — не видит ли кто его позора. Но на площадке стояла тишина. То ли никого по причине выходного дома не было, то ли соседи также деликатно, как Ольга Андреевна, топтались у дверных глазков.
Ольга Андреевна жалостливо вздохнула при виде того, как сиротливо Юрик прислонился спиной к стене у своей двери и о чем-то глубоко задумался.
«А ведь мог бы уйти опять в гараж, где он, похоже, до этого выпивал с Олегом. С этим, наверное, который в соседнем подъезде живет. Но ведь не уходит. Домой вон рвется. Кушать, наверное, хочет, бедный. Какая там могла быть закуска в гараже? А эта мегера его не пускает», - с сочувствием думала Ольга Андреевна, не отрываясь от глазка.
Она немного знала Юрика. Он был мастеровитым парнем и даже несколько раз помог одинокой соседке - отремонтировал как-то утюг по ее просьбе, потом — протекающий кран, как-то даже сумел заставить заработать замолчавший кухонный телевизор. Ну, а взамен мог обойтись и простым «спасибо», хотя Ольга Андреевна всегда честно давала ему немного денег за выполненную работу. Натаха, кстати, знала о том, что Юрик иногда приходит на помощь одинокой соседке, но ничего против этого не имела. Ольгу Андреевну она в расчет как женщину не брала: та была и старше Натахи, и внешность, на ее взгляд, имела самую заурядную.
В общем, вполне безобидный был человек Юрик, и руки у него росли, откуда надо. Ну, выпивал, правда, да кто у нас не пьет? Но Натаха гнобила его вовсе не за этот рядовой, в общем-то, мужской грех, а жутко его ревновала. Причем не просто ревновала, а адресно — к первой жене Юрика, Ирине, которая когда-то была подругой Натахи, и у которой Натаха и отбила с десяток лет назад Юрика.
Ирина жила в доме напротив, замуж так больше и не вышла, и это очень бесило Натаху. Она думала, что Ирина ждет, когда Юрик вернется к ней обратно, и в очередном пароксизме ревности сама же и гнала Юрика к Ирине. Обо всем этом Юрик как-то горестно поведал Ольге Андреевне в порыве откровенности, когда перепаивал ей штеккер к телевизионному кабелю.
— Натаха, ну пусти домой, жрать же хочется, — снова заскребся в дверь Юрик. Но закусившая удила Натаха молчала где-то там, в глубине квартиры.
И тогда, буквально исходившая жалостью к Юрику, Ольга Андреевна решилась и открыла свою дверь.
— Юрий, — негромко сказала она. — Если хотите, зайдите ко мне…
— Чего еще? — недовольно буркнул Юрик. Похоже, он застеснялся того, что соседка, видимо, слышала весь этот скандал. Впрочем, то, как они орали пять минут назад, должен был слышать весь подъезд их старой пятиэтажки.
— Я говорю, вы не посмотрите мой электрочайник? — сменив тактику, извиняющимся тоном сказала Ольга Андреевна.
— Чайник? Это можно, — степенно ответил Юрик. Еще раз покосившись на свою дверь, он вошел в соседскую прихожую и прошел вслед за Ольгой Андреевной на кухню. Там он потрогал синий пластиковый бок чайника, с удивлением посмотрел на Ольгу Андреевну — чайник был еще горячим, — надавил пальцем на клавишу включателя. Чайник тут же зашумел.
— Так он у вас рабочий, — с недоумением сказал Юрик.
— Странный какой-то, — округлила глаза Ольга Андреевна. — То работает, то не работает. Что-то, наверное, у него там заедает.
— Так давайте вылейте из него воду, я разберу и посмотрю, — вздохнув, сказал Юрик. — Время у меня есть.
— Может, пока он горячий, чаю попьем? — неуверенно предложила Ольга Андреевна. — Я еще и сама не пила. С бутербродами, а?
— Чаю? Да можно, — безо всякого энтузиазма сказал Юрик, усаживаясь за стол. И чуть поколебавшись, застенчиво спросил:
- А нет у вас чего покрепче, Ольга Андреевна? Уж извините.
— Покрепче? Нету, — с сожалением сказала Ольга Андреевна. И внезапно оживилась, что-то вспомнив. — А шампанское пойдет? С нового года осталась бутылка.
— Шампанское? Не люблю я его вообще-то, — огорчился Юрик. — Хотя ладно, тащите свое шампанское.
Они выпили по одному бокалу шипучего напитка, по второму. Юрик заметно ожил, Ольга Андреевна тоже порозовела, кстати и некстати хихикала в ответ на Юриковы анекдоты, которые посыпались из него один за другим. Правда, достаточно приличные. Ольга Андреевна с удивлением обнаружила, что Юрик нравился ей все больше и больше. Да и Юрик, не будь дурак, заметил это, и все чаще брал Ольгу Андреевну во время разговора за руку, и пару раз даже положил ладошку под столом ей на теплое круглое колено.
Но тут так некстати закончилось шампанское. И Юрик также неожиданно резко заскучал, как перед этим развеселился.
— Ну, я пойду домой, что ли, — помявшись, сказал он. — А то меня Натаха потеряла уже, поди.
Ольга Андреевна совершенно неожиданно для себя расстроилась, и уже хотела было съязвить насчет того, как Натаха «потеряла» Юрика, но тут в дверь неожиданно позвонили.
-Пойду, посмотрю, кто там, — с деланным равнодушием сказала Ольга Андреевна.
Она открыла дверь. За ней стояла Натаха. Все в том же цветастом халате, в тех же вязаных носках. Вид у нее был несколько встревоженным.
— Андреевна, — сказала Натаха. — Юрик к тебе, случайно, не забредал? Все вокруг обегала, а его нет нигде.
Ольгу Андреевну, несколько захмелевшую от шампанского, внезапно покоробило вот это вот, показавшееся ей пренебрежительным: «…случайно не забредал?» А что, к ней только «случайно» можно «забредать»?
— Нет, не забредал, — сухо сказала Ольга Андреевна, и захлопнула дверь перед самым носом растерявшейся Натахи.
И когда повернулась, чтобы снова уйти на кухню, ойкнула от неожиданности. За спиной у нее стоял Юрик.
— Ты зачем соврала, что меня нет? — неожиданно грубо сказал он. — Чё теперь Натаха подумает, если застукает, когда я выходить от тебя буду?
— Если так боишься ее, то становись вот к глазку, карауль, — придя в себя, насмешливо сказала Ольга Андреевна. — Как только Наталья побежит вниз искать тебя на улице или уйдет домой, вылетай на площадку. И пулей домой! Соврешь чего-нибудь… Хотя… Хотя она, по-моему что-то все же заподозрила, и сейчас сама будет наблюдать за моей дверью через глазок.
— Да кто боится-то? Я? Да я ничего не боюсь, — захорохорился Юрик и даже выпятил тощую грудь. И когда Ольга Андреевна хотела пройти мимо него, он внезапно облапил ее и прижал к стенке, начал суетливо шарить руками по ее невыдающимся бедрам, маленькой, но еще на удивление крепкой груди.
Ольга Андреевна молча и яростно начала вырываться из цепких Юриковых объятий, уклоняться от его сухих колючих губ.
— Ну чё ты ломаисся-то, а? — бормотал Юрик, стараясь уронить Ольгу Андреевну на пол прямо здесь, в прихожей. — Ты же сама хочешь, я же чувствую.
Гибкое и субтильное, трепетно бьющееся в его руках тело Ольги Андреевны, которое он, в отличие от пышных форм Натахи, мог обхватить все сразу, привело его в крайнее возбуждение. Отчаянно пыхтя, Юрик прорвался к трусикам Ольги Андреевны и потащил их вниз.
— Постой, дурак, не здесь, — задыхаясь и пытаясь оторвать от себя эти невыносимо жадные руки, прошептала Ольга Андреевна. И в нелепом танце, так и не отрываясь друг от друга, они «провальсировали» к дивану в гостиной, упали на него, и как в каком-нибудь дешевом порнофильме, одновременно стали срывать друг с друга одежды.
А потом их руки-ноги переплелись, и диван под ними затрясся как припадочный. И вскоре тесную квартирку одинокой, давно не знавшей мужской ласки женщины огласило Юркино рычание и тонкий, захлебывающийся визг самой Ольги Андреевны.
Апофеоз этой сексуальной вакханалии совпал с непрерывной трелью дверного звонка и грохотом чьих-то ударов в дверь же. Ольга Андреевна и Юрик испуганно посмотрели друг на друга: даже отсюда, с дивана было слышно, как бесновалась там, за дверью, Натаха:
-Олька, сука, открывай! Юрик, тварь, выходи! Я вас поубиваю к ****ой матери! Животные!!!
— Всё, кирдык мне! — в ужасе схватился за голову Юрик. — Сейчас она дверь высадит, и точно кирдык! И тебе тоже, Ольга Андреевна!
— Не паникуй, — приводя себя в порядок, сказала Ольга Андреевна. — Мужчина ты или нет?
— Какое это сейчас имеет значение! Ты не знаешь Натаху! Она, когда злится, не контролирует себя, — продолжал паниковать Юрик. — Что будем делать, а? Черт меня к тебе принес…
— Заткнись и слушай сюда! — жестко оборвала его Ольга Андреевна. — Прятать тебя в квартире нет смысла — негде, да и найдет тебя Наталья. Так что выход у тебя один: иди на балкон, и спускайся вниз.
— А какой у тебя этаж? — испуганно спросил Юрик. — А, вспомнил, третий. Но это же высоко!
— Ну, как знаешь, — пожала плечами Ольга Андреевна. — Сиди и жди свою Натаху. Она вот-вот будет здесь. Дверь у меня не стальная, сам знаешь…
Последние слова подстегнули Юрика к решительным действиям. Он проворно выскочил на балкон, перекрестился, перелез через него и, держась за прутья обрешетки, попытался дотянуться ногами до кромки балкона второго этажа. Но ноги для этого у него оказались коротковаты. И тогда Юрик на весу качнулся несколько раз, разжал руки и послал свое тело на нижний балкон. Ему не хватило, может, быть, сантиметра три-четыре. Упав спиной на ребро балкона, Юрик взмахнул руками и, ловя ими воздух, молча устремился головой туда, куда его потянул центр тяжести тела — вниз.
Наблюдающая со своего балкона за его манипуляциями, Ольга Андреевна в ужасе зажала рот ладошкой и закрыла глаза: «Господи, неужели разбился!?»
Но донесшиеся снизу приглушенные матюки заставили ее открыть глаза и снова посмотреть вниз. А там Юрик, удачно свалившийся на недавно разбитую и оттого еще пухлую и мягкую клумбу, вылез из нее и, чертыхаясь, отряхивал свои испачканные в земле треники.
И хотя вверх он не смотрел, Ольга Андреевна заговорщицки помахала ему рукой и с легкой совестью пошла открывать трясущуюся под ударами Натахи дверь.
— Где эта сволочь? — прошипела Натаха и, отбросив к Ольгу Андреевну к стене, зарыскала по ее квартире. — Куда ты его спрятала, признавайся, хищница! Ишь, тихушница какая! Я все слышала, гадина, как вы тут визжали.
— Да больно мне нужен твой Юрик, — презрительно поджала губы Ольга Андреевна, насмешливо наблюдая за метаниями Натахи. — Говорю же тебе, не было его здесь…
— Да-а? — вдруг взвыла она. — А это что?
И вытащила предательски выглядывающий из-под дивана один из стоптанных Юриковых тапков…
© Марат Валеев
Ольга Андреевна в полном одиночестве — а впрочем, с кем же еще, если она была одинокой женщиной? — в субботу пила свой ритуальный предобеденный чай на кухне, когда до ее слуха донесся невообразимый, хотя и приглушенный, гвалт. Шумели, по всему, на площадке.
Ольга Андреевна весело удивилась: «Ну, надо же, день еще только начинается, но зато как!». Она могла бы продолжить пить свой чай, гвалт этот ей особенно не мешал. А если добавить громкости работающему на холодильнике телевизору, то этого утреннего скандала и вообще могло быть не слышно.
Но Ольга Андреевна, как истинная женщина, напротив, убавила звук телевизора и осторожно вышла в прихожую, выглянула в дверной глазок. Уж так устроены женщины, что им крайне необходимо знать, где скандалят, если где-то скандалят, и из-за чего скандалят. Хотя в данном случае Ольга Андреевна, даже не прибегая к дверному глазку, стопроцентно была уверена, что гвалт подняли живущие напротив ее квартиры супруги Шишаковы. Потому что скандалили они с пугающей регулярностью, и оставалось только удивляться, как они друг друга до сих пор не поубивали.
Когда Ольга Андреевна приникла к дверному глазку, то увидела: точно, галдят Шишаковы. Причем глава семейства Шишаковых Юрик — его только так и звали во всем доме, несмотря на сорокалетнийслишним возраст, — находился на лестничной площадке, в обычных своих надутых на коленях трениках, в потрепанной футболке и в стоптанных тапках. А жена его Натаха была в квартире.
И вот Юрик рвался домой, и один из стоптанных его тапков был уже почти там, вернее — в дверном проеме. Ну, а Натаха не пускала его и выпинывала Юриков тапок своей мощной ступней в вязаном носке. И ей, дородной тете, оборону держать удавалось куда лучше, чем тощему Юрику взять приступом родные пенаты.
— Уходи, козел! Уходи туда, откуда пришел! — толстым басом кричала Натаха.
— Пусти меня домой, Натаха! — фальцетом верещал в ответ Юирк. — Пусти, сука, а то убью!
— Кто, ты? Заморыш! — демонически хохотала Натаха. — Да если захочу, шею тебе сломаю, шпендик! Иди, откуда пришел! Иди к своей Ирке!
— Да из гаража я пришел! — плачуще кричал Юрик, бия себя в грудь. — У Олега в гараже был! Мотоцикл мы ему ремонтировали! Какая там, на фиг, Ирка?
Но Натахе удалось окончательно выдавить Юрикову ногу с его же законной жилплощади. Дверь мстительно захлопнулась перед самым его носом, и он остался на площадке один.
— Вот сука, а? — потерянно бормотал Юрик, озираясь по сторонам — не видит ли кто его позора. Но на площадке стояла тишина. То ли никого по причине выходного дома не было, то ли соседи также деликатно, как Ольга Андреевна, топтались у дверных глазков.
Ольга Андреевна жалостливо вздохнула при виде того, как сиротливо Юрик прислонился спиной к стене у своей двери и о чем-то глубоко задумался.
«А ведь мог бы уйти опять в гараж, где он, похоже, до этого выпивал с Олегом. С этим, наверное, который в соседнем подъезде живет. Но ведь не уходит. Домой вон рвется. Кушать, наверное, хочет, бедный. Какая там могла быть закуска в гараже? А эта мегера его не пускает», - с сочувствием думала Ольга Андреевна, не отрываясь от глазка.
Она немного знала Юрика. Он был мастеровитым парнем и даже несколько раз помог одинокой соседке - отремонтировал как-то утюг по ее просьбе, потом — протекающий кран, как-то даже сумел заставить заработать замолчавший кухонный телевизор. Ну, а взамен мог обойтись и простым «спасибо», хотя Ольга Андреевна всегда честно давала ему немного денег за выполненную работу. Натаха, кстати, знала о том, что Юрик иногда приходит на помощь одинокой соседке, но ничего против этого не имела. Ольгу Андреевну она в расчет как женщину не брала: та была и старше Натахи, и внешность, на ее взгляд, имела самую заурядную.
В общем, вполне безобидный был человек Юрик, и руки у него росли, откуда надо. Ну, выпивал, правда, да кто у нас не пьет? Но Натаха гнобила его вовсе не за этот рядовой, в общем-то, мужской грех, а жутко его ревновала. Причем не просто ревновала, а адресно — к первой жене Юрика, Ирине, которая когда-то была подругой Натахи, и у которой Натаха и отбила с десяток лет назад Юрика.
Ирина жила в доме напротив, замуж так больше и не вышла, и это очень бесило Натаху. Она думала, что Ирина ждет, когда Юрик вернется к ней обратно, и в очередном пароксизме ревности сама же и гнала Юрика к Ирине. Обо всем этом Юрик как-то горестно поведал Ольге Андреевне в порыве откровенности, когда перепаивал ей штеккер к телевизионному кабелю.
— Натаха, ну пусти домой, жрать же хочется, — снова заскребся в дверь Юрик. Но закусившая удила Натаха молчала где-то там, в глубине квартиры.
И тогда, буквально исходившая жалостью к Юрику, Ольга Андреевна решилась и открыла свою дверь.
— Юрий, — негромко сказала она. — Если хотите, зайдите ко мне…
— Чего еще? — недовольно буркнул Юрик. Похоже, он застеснялся того, что соседка, видимо, слышала весь этот скандал. Впрочем, то, как они орали пять минут назад, должен был слышать весь подъезд их старой пятиэтажки.
— Я говорю, вы не посмотрите мой электрочайник? — сменив тактику, извиняющимся тоном сказала Ольга Андреевна.
— Чайник? Это можно, — степенно ответил Юрик. Еще раз покосившись на свою дверь, он вошел в соседскую прихожую и прошел вслед за Ольгой Андреевной на кухню. Там он потрогал синий пластиковый бок чайника, с удивлением посмотрел на Ольгу Андреевну — чайник был еще горячим, — надавил пальцем на клавишу включателя. Чайник тут же зашумел.
— Так он у вас рабочий, — с недоумением сказал Юрик.
— Странный какой-то, — округлила глаза Ольга Андреевна. — То работает, то не работает. Что-то, наверное, у него там заедает.
— Так давайте вылейте из него воду, я разберу и посмотрю, — вздохнув, сказал Юрик. — Время у меня есть.
— Может, пока он горячий, чаю попьем? — неуверенно предложила Ольга Андреевна. — Я еще и сама не пила. С бутербродами, а?
— Чаю? Да можно, — безо всякого энтузиазма сказал Юрик, усаживаясь за стол. И чуть поколебавшись, застенчиво спросил:
- А нет у вас чего покрепче, Ольга Андреевна? Уж извините.
— Покрепче? Нету, — с сожалением сказала Ольга Андреевна. И внезапно оживилась, что-то вспомнив. — А шампанское пойдет? С нового года осталась бутылка.
— Шампанское? Не люблю я его вообще-то, — огорчился Юрик. — Хотя ладно, тащите свое шампанское.
Они выпили по одному бокалу шипучего напитка, по второму. Юрик заметно ожил, Ольга Андреевна тоже порозовела, кстати и некстати хихикала в ответ на Юриковы анекдоты, которые посыпались из него один за другим. Правда, достаточно приличные. Ольга Андреевна с удивлением обнаружила, что Юрик нравился ей все больше и больше. Да и Юрик, не будь дурак, заметил это, и все чаще брал Ольгу Андреевну во время разговора за руку, и пару раз даже положил ладошку под столом ей на теплое круглое колено.
Но тут так некстати закончилось шампанское. И Юрик также неожиданно резко заскучал, как перед этим развеселился.
— Ну, я пойду домой, что ли, — помявшись, сказал он. — А то меня Натаха потеряла уже, поди.
Ольга Андреевна совершенно неожиданно для себя расстроилась, и уже хотела было съязвить насчет того, как Натаха «потеряла» Юрика, но тут в дверь неожиданно позвонили.
-Пойду, посмотрю, кто там, — с деланным равнодушием сказала Ольга Андреевна.
Она открыла дверь. За ней стояла Натаха. Все в том же цветастом халате, в тех же вязаных носках. Вид у нее был несколько встревоженным.
— Андреевна, — сказала Натаха. — Юрик к тебе, случайно, не забредал? Все вокруг обегала, а его нет нигде.
Ольгу Андреевну, несколько захмелевшую от шампанского, внезапно покоробило вот это вот, показавшееся ей пренебрежительным: «…случайно не забредал?» А что, к ней только «случайно» можно «забредать»?
— Нет, не забредал, — сухо сказала Ольга Андреевна, и захлопнула дверь перед самым носом растерявшейся Натахи.
И когда повернулась, чтобы снова уйти на кухню, ойкнула от неожиданности. За спиной у нее стоял Юрик.
— Ты зачем соврала, что меня нет? — неожиданно грубо сказал он. — Чё теперь Натаха подумает, если застукает, когда я выходить от тебя буду?
— Если так боишься ее, то становись вот к глазку, карауль, — придя в себя, насмешливо сказала Ольга Андреевна. — Как только Наталья побежит вниз искать тебя на улице или уйдет домой, вылетай на площадку. И пулей домой! Соврешь чего-нибудь… Хотя… Хотя она, по-моему что-то все же заподозрила, и сейчас сама будет наблюдать за моей дверью через глазок.
— Да кто боится-то? Я? Да я ничего не боюсь, — захорохорился Юрик и даже выпятил тощую грудь. И когда Ольга Андреевна хотела пройти мимо него, он внезапно облапил ее и прижал к стенке, начал суетливо шарить руками по ее невыдающимся бедрам, маленькой, но еще на удивление крепкой груди.
Ольга Андреевна молча и яростно начала вырываться из цепких Юриковых объятий, уклоняться от его сухих колючих губ.
— Ну чё ты ломаисся-то, а? — бормотал Юрик, стараясь уронить Ольгу Андреевну на пол прямо здесь, в прихожей. — Ты же сама хочешь, я же чувствую.
Гибкое и субтильное, трепетно бьющееся в его руках тело Ольги Андреевны, которое он, в отличие от пышных форм Натахи, мог обхватить все сразу, привело его в крайнее возбуждение. Отчаянно пыхтя, Юрик прорвался к трусикам Ольги Андреевны и потащил их вниз.
— Постой, дурак, не здесь, — задыхаясь и пытаясь оторвать от себя эти невыносимо жадные руки, прошептала Ольга Андреевна. И в нелепом танце, так и не отрываясь друг от друга, они «провальсировали» к дивану в гостиной, упали на него, и как в каком-нибудь дешевом порнофильме, одновременно стали срывать друг с друга одежды.
А потом их руки-ноги переплелись, и диван под ними затрясся как припадочный. И вскоре тесную квартирку одинокой, давно не знавшей мужской ласки женщины огласило Юркино рычание и тонкий, захлебывающийся визг самой Ольги Андреевны.
Апофеоз этой сексуальной вакханалии совпал с непрерывной трелью дверного звонка и грохотом чьих-то ударов в дверь же. Ольга Андреевна и Юрик испуганно посмотрели друг на друга: даже отсюда, с дивана было слышно, как бесновалась там, за дверью, Натаха:
-Олька, сука, открывай! Юрик, тварь, выходи! Я вас поубиваю к ****ой матери! Животные!!!
— Всё, кирдык мне! — в ужасе схватился за голову Юрик. — Сейчас она дверь высадит, и точно кирдык! И тебе тоже, Ольга Андреевна!
— Не паникуй, — приводя себя в порядок, сказала Ольга Андреевна. — Мужчина ты или нет?
— Какое это сейчас имеет значение! Ты не знаешь Натаху! Она, когда злится, не контролирует себя, — продолжал паниковать Юрик. — Что будем делать, а? Черт меня к тебе принес…
— Заткнись и слушай сюда! — жестко оборвала его Ольга Андреевна. — Прятать тебя в квартире нет смысла — негде, да и найдет тебя Наталья. Так что выход у тебя один: иди на балкон, и спускайся вниз.
— А какой у тебя этаж? — испуганно спросил Юрик. — А, вспомнил, третий. Но это же высоко!
— Ну, как знаешь, — пожала плечами Ольга Андреевна. — Сиди и жди свою Натаху. Она вот-вот будет здесь. Дверь у меня не стальная, сам знаешь…
Последние слова подстегнули Юрика к решительным действиям. Он проворно выскочил на балкон, перекрестился, перелез через него и, держась за прутья обрешетки, попытался дотянуться ногами до кромки балкона второго этажа. Но ноги для этого у него оказались коротковаты. И тогда Юрик на весу качнулся несколько раз, разжал руки и послал свое тело на нижний балкон. Ему не хватило, может, быть, сантиметра три-четыре. Упав спиной на ребро балкона, Юрик взмахнул руками и, ловя ими воздух, молча устремился головой туда, куда его потянул центр тяжести тела — вниз.
Наблюдающая со своего балкона за его манипуляциями, Ольга Андреевна в ужасе зажала рот ладошкой и закрыла глаза: «Господи, неужели разбился!?»
Но донесшиеся снизу приглушенные матюки заставили ее открыть глаза и снова посмотреть вниз. А там Юрик, удачно свалившийся на недавно разбитую и оттого еще пухлую и мягкую клумбу, вылез из нее и, чертыхаясь, отряхивал свои испачканные в земле треники.
И хотя вверх он не смотрел, Ольга Андреевна заговорщицки помахала ему рукой и с легкой совестью пошла открывать трясущуюся под ударами Натахи дверь.
— Где эта сволочь? — прошипела Натаха и, отбросив к Ольгу Андреевну к стене, зарыскала по ее квартире. — Куда ты его спрятала, признавайся, хищница! Ишь, тихушница какая! Я все слышала, гадина, как вы тут визжали.
— Да больно мне нужен твой Юрик, — презрительно поджала губы Ольга Андреевна, насмешливо наблюдая за метаниями Натахи. — Говорю же тебе, не было его здесь…
— Да-а? — вдруг взвыла она. — А это что?
И вытащила предательски выглядывающий из-под дивана один из стоптанных Юриковых тапков…
© Марат Валеев
Уравнение с пятью :scratch_one-s_head:неизвестными :mosking:Мужики, если вас бросила любимая женщина, не нужно срывать злость на жене!!!
А то они потом любовникам мозг выносят... ��
- Сообщения
- 105,952
- Реакции
- 426,737
- Баллы
- 135
Взрослые игры...
— С этим надо что-то делать, — сказала жена.
— С кем, с чем? — говорю.
— С жизнью.
Я снял очки.
— И что делать?
— Разнообразить.
— А разве…
— Нет!
— А мне казалось…
— Крестись!
— Хорошо. И как будем разнообразить?
— Играть.
— Во что? — почёсываюсь. — «Крестики-нолики», «морской бой»?
— Что ты ёрничаешь? Какой морской бой?
— Ну, не знаю… ты — флагман, я — торпедоносец.
— Какой «носец»? Что ты там «носец»?
— Тогда можно в «города»: Алушта, Алупка…
— Оставь. Где там той Алупки?
— Тогда во что?
— В фантазий. Вот у тебя есть фантазии?
— Есть, но ты же не раздвоишься.
— А тебе меня мало?!
— Хорошо, — озвучь свои.
— Ну, скажем: ради тебя, я готова на всё.
— Тогда давай спать.
— Могу быть медсестрой!
— Ты и так медсестра.
— Тогда учительницей.
— А я кто? Школьник?! Посмотри на меня. У меня волосы в ушах.
— Хорошо, предлагай.
— Предлагаю Гагариным — он сказал: «Поехали!», и они пошли спать.
— А Гагарин — это неплохо, — задумалась она. — Ты — Гагарин. Я — Терешкова…
— Какая из тебя Терешкова? Максимум — Белка.
— Ты назвал меня собакой?!
— Да, нет же, господи. Ну, что набычилась? О, хочешь, я буду тореадором?
— А я кем — быком?!
— Почему? — коровой!.. Ну ладно, ладно — Красной Шапочкой хочешь?
— А ты волком?
— Бабушкой.
— В смысле: «бабушка, бабушка, почему у тебя такие большие…», и потом меня съешь?
— Вообще, я предпочёл бы пирожки…
— Это можно устроить, — задумалась она, — шапочка у меня есть, сапожки есть… А что, если платьице будет синим?
— Нет, красное — символ революции… И вообще, какая из тебя внучка? У самой скоро…
— А если полицейский и проститутка?
— Ну, посмотри на меня. Какая из меня проститутка?
— Или — ты пожарник, а я вся горю?
— Так затушись! Возьми багор, топор…
— А может как в «Титанике»? Ты — Де Каприою, а я — на палубе…
— Я — Де Каприо?! Разве что айсберг!.. Слушай, у меня идея. Изобрази Мёртвую Царевну!
— А ты королевича Елисея?
— Ага, — зеваю. — «Ветер, ветер! Ты могуч…»
— И разбудишь меня поцелуем?
— Не. Ударюсь о гроб.
— И с чего начнём?
— Ляг, и умри.
— А ты?
— А я поскакал…
— Куда?
— Тихо. Мёртвые не разговаривают.
© Эдуард Резник
— С этим надо что-то делать, — сказала жена.
— С кем, с чем? — говорю.
— С жизнью.
Я снял очки.
— И что делать?
— Разнообразить.
— А разве…
— Нет!
— А мне казалось…
— Крестись!
— Хорошо. И как будем разнообразить?
— Играть.
— Во что? — почёсываюсь. — «Крестики-нолики», «морской бой»?
— Что ты ёрничаешь? Какой морской бой?
— Ну, не знаю… ты — флагман, я — торпедоносец.
— Какой «носец»? Что ты там «носец»?
— Тогда можно в «города»: Алушта, Алупка…
— Оставь. Где там той Алупки?
— Тогда во что?
— В фантазий. Вот у тебя есть фантазии?
— Есть, но ты же не раздвоишься.
— А тебе меня мало?!
— Хорошо, — озвучь свои.
— Ну, скажем: ради тебя, я готова на всё.
— Тогда давай спать.
— Могу быть медсестрой!
— Ты и так медсестра.
— Тогда учительницей.
— А я кто? Школьник?! Посмотри на меня. У меня волосы в ушах.
— Хорошо, предлагай.
— Предлагаю Гагариным — он сказал: «Поехали!», и они пошли спать.
— А Гагарин — это неплохо, — задумалась она. — Ты — Гагарин. Я — Терешкова…
— Какая из тебя Терешкова? Максимум — Белка.
— Ты назвал меня собакой?!
— Да, нет же, господи. Ну, что набычилась? О, хочешь, я буду тореадором?
— А я кем — быком?!
— Почему? — коровой!.. Ну ладно, ладно — Красной Шапочкой хочешь?
— А ты волком?
— Бабушкой.
— В смысле: «бабушка, бабушка, почему у тебя такие большие…», и потом меня съешь?
— Вообще, я предпочёл бы пирожки…
— Это можно устроить, — задумалась она, — шапочка у меня есть, сапожки есть… А что, если платьице будет синим?
— Нет, красное — символ революции… И вообще, какая из тебя внучка? У самой скоро…
— А если полицейский и проститутка?
— Ну, посмотри на меня. Какая из меня проститутка?
— Или — ты пожарник, а я вся горю?
— Так затушись! Возьми багор, топор…
— А может как в «Титанике»? Ты — Де Каприою, а я — на палубе…
— Я — Де Каприо?! Разве что айсберг!.. Слушай, у меня идея. Изобрази Мёртвую Царевну!
— А ты королевича Елисея?
— Ага, — зеваю. — «Ветер, ветер! Ты могуч…»
— И разбудишь меня поцелуем?
— Не. Ударюсь о гроб.
— И с чего начнём?
— Ляг, и умри.
— А ты?
— А я поскакал…
— Куда?
— Тихо. Мёртвые не разговаривают.
© Эдуард Резник
