Озеро Малое Сенное.
Не буду повествовать о более раннем возрасте, когда я уже ловил рыбу – в 5-7 лет, об этом расскажу как-нибудь позже.
Забрал как-то меня дед на недельку к себе. Было мне, наверное, лет 8-10.
-Ну, что, будем готовиться к рыбалке? - спросил он.
-Да. А когда пойдем? - спросил нетерпеливо я
-Завтра.
Было время перед обедом. Баба Аня, его жена, готовила вкуснейший борщ на кухне. Она вообще очень вкусно готовила все, так как работала поваром в столовой.
А мы с дедом стали собираться на рыбалку. Дед разложил свои удочки на полу комнаты. Удочки… Это не сегодняшний углепластик и графит, это настоящий бамбук. Тут были и двухколенные и трех- и даже шестиколенные удилища. Приемные, латунные муфты по концам удилищ всегда сверкали чистотой и блеском – после каждой рыбалки дед их протирал тряпочкой, каждое удилище, все колена связывал вместе веревочкой, которая была примотана изолентой на конце удилища.
-Помни, внучек, не будешь протирать – закиснут и туго будут входить друг в друга.
-Дед, а почему трубки блестят?
-Потому что они латунные и медные.
-А железные можно ставить? – спросил я.
Дед достал из недр кладовки, где по полочкам лежали рыбацкие принадлежности, вещи, инструменты и другая домашняя утварь, два металлических, немного ржавых цилиндра.
-Попробуй, вытащи друг из друга – предложил он мне.
Через пять минут я понял, что не могу. Больше вопросов по ржавым железкам у меня не возникало.
Дед вытащил из кладовки коробочки из под леденцов «Монпасье», где лежали крючки. Много крючков. В то время для меня были не номера крючков их названиями, а их форма – «сазаний» с изогнутым цевьем, «окуневый, судачий, щучий» - с длинным цевьем, «проглотушка», «полупроглотушка» - маленькие крючечки на уклейку, «рачий» - маленький, как «проглотушка», только с широким цевьем, «карасевый» и так далее. Вытащил он пакетики с аккуратно уложенными катушками лески: «Клинская» - всех цветов радуги, какая-то немецкая и чешская, названия не помню, лески. Лески дед красил сам, когда – в луковой шелухе, когда – в марганцовке, когда – в «зеленке».
Дед показал мне, как вяжется узел «восьмерка» и как им привязывают крючок к леске.
-Тренируйся – сказал он мне и дал кусок лески и несколько разнокалиберных крючков.
За полчаса я навязал кучу всяких неправильных и правильных узлов. Экзамен на вязание узла я сдал. На всю жизнь.
- Федя, хватит внука голодом морить, идите есть – сказала Баба Аня и, отложив таинство приготовления на рыбалку, и помыв руки, мы пошли кушать.
Клянусь, что запах борща с куском ароматного белого хлеба и до сих пор стоит в памяти. На второе была картошка–пюре на сливочном масле и молоке, с гуляшом.
Удивительное время было – в магазинах пусто, а дома в холодильниках есть что поесть. Вкусно покушав, мы продолжили сборы.
На комле каждого удилища были аккуратно привязаны крючочки, образуя мотовило, непосредственно на удилище, где была намотана леска, с поплавком, грузилом и крючком. Когда все звенья удилища собирались и получалась удочка, дед, обвив леской удочку, вставлял леску в петельку на конце последнего звена. Петелька была сделана так же, как и мотовило – обмотана нитью, проклеена, покрыта лаком и ошкурена. «Глухая оснастка» - сегодняшним языком.
-Если не обвить удилище леской, то при поклевке леска натянется и удилище сломается – как то рассказал мне дед.
Снимая каждый крючок, дед правил его надфилем, показывал, как это делать мне, следил, как я это делал сам. Поплавки были сделаны из пера, мелкопористого пенопласта, крепились нарезанными трубочками из ниппеля.
Итак, все удочки проверены, где-то поменяны поплавки, где-то крючки. Незаметно наступил вечер. Завтра «идем на сазана», на озеро Малое Сенное.
Дед вдумчиво приготовил насадки: пожарили семечки на горчичном масле с солью, перемололи на мясорубке, полученный жмых смешали с мякишем свежего черного хлеба. Дед долго мял полученную массу, потом положил в пакет. Запах и аромат – не забудешь никогда. Когда бываю на маслобойных заводах – невольно вспоминаю свое детство. Также был аккуратными кубиками, 0,5Х0,5 и 1Х1 см, нарезан хлеб, просушен в духовке до сухариков, сложен в баночку и залит горчичным маслом с каплей укропного масла и двух зубчиков чеснока, раздавленных в ступке, и закрыт крышкой. Перловая каша, пшенная каша, тесто с ванилином, черви красные, черви дождевые с дачи и что-то еще – все это было сложено в пакет и поставлено в холодильник.
Почти собран рюкзак деда и мой. Утром туда положим термоса, пластиковую фляжку с водой и продукты.
Баба Аня сварила и собрала в дорогу нехитрую снедь: хлеб, помидоры, огурцы, вареные яйца, копченую колбасу, купленную в магазине райпо, соль.
Посмотрев телепередачи на двух каналах, меня положили на раскладушку, на которой я растянулся и, начав думать, как буду ловить завтра - не заметил, как уснул. Сон был тревожный, боялся проспать.
В пять утра дед тихонько тронул меня за плечо. Быстро умывшись, я с аппетитом позавтракал поджаренной вареной колбасой с яичницей – глазуньей. Заварив «хитрый» чай в термосах, уложив окончательно рюкзаки, мы спустились вниз, на улицу, где у подъезда нас ждал друг деда – дед Миша. Мы тронулись в сторону пристани на Волге, к отходу первого «трамвайчика» на тот берег.
Светало. На пристань подходили такие, как и мы рыболовы. И вот уже плещет вода за кормой. Обдает утренней свежестью и солнце начинает свой путь от горизонта. Высадившись на том берегу, рыболовы пошли кто куда, по своим маршрутам. Наша троица двинулась на озеро Малое Сенное.
Все дороги были извилистыми, иногда переходящими в тропы, вдоль озер, ручейков и пролегали по полям, где колхозы выращивали люцерну на корм скоту, ячмень, пшеницу. Иногда встречались маленькие деревни на 3-6 домов. По дороге деды рассказывали друг другу, а заодно и мне, как и где ловили каких рыб, и каких не поймали и не вытащили. Несмотря на весомый рюкзак, от которого немного ныли плечи - я стойко держался. Деды делали остановки, «на перекур» и шли дальше.
И вот, наконец, мы пришли. Ровная гладь озера встретила нас, как зеркало, в котором можно было увидеть свое отражение. Так же как и отражалось в нем солнце, которое уже успело подняться высоко. Дед Федя быстро нашел то место, на котором он всегда ловил. Это был берег, рядом дерево, несколько стволов, которого стояли в воде. Глубина в этом месте, сразу под берегом уходила на 2-2,5 м. – обрыв. Дед Миша остановился чуть поодаль. Мне строго настрого было велено: не шуметь, не топать ногами, не ходить по берегу, не бегать, не кричать. Дед начал собирать удочки, насаживать насадки и закидывать удочки на расстоянии 30-40 см от кромки дерева. Так было поставлено на «откопанные» заранее приготовленные сторожки – рогульки – 4 удилища. Насадки были поставлены разные. Место было прикормлено горстями, по кругу, пшенной и перловой кашами. Мне дед выделил одну удочку, поставил в пяти метрах от себя, под свисающими ветками другого дерева, с насадкой – черный хлеб-жмых, размер – с хорошую оливку или маслину. Дед всегда ставил крупные насадки.
«Так меньше мелочь будет донимать» - объяснял мне он.
Было видно, как кормилась различная рыба – то тут, то там расходились круги на воде, слышался плеск. Самое интересное, что хищную рыбу – окуня и щуку, на этом озере мы никогда не ловили, поэтому была она там - не могу ничего сказать, но иногда в разных частях озеро слышались увесистые шлепки по воде. Хотя не раз видел, как именно так играл карп, который, со слов деда, когда то был запущен в озеро.
Медленно потянулось время. Иногда что - то клевало, чуть притапливая поплавок, водило то в сторону «чистой воды», то к кустам, то по кругу.
- Рак, или черепаха – сказал дед. Дождись поклевки, вести будет в кусты. Так клюет сазан и карп.
Сзади послышался шорох, мимо прополз уж. Дед, уже учил меня, не трогать змей и держать их на виду.
Вдруг, я увидел, как дед взял в руки одну из своих удочек. Подержав около минуты – положил обратно.
Дед объявил завтрак. Перекусив и запив завтрак вкусным, ароматным, с кислинкой чаем, мы продолжили наблюдение за поплавками. Стоит упомянуть, что тот незабываемый вкус чая достигался простым рецептом: чай «Индийский», тот самый «со слоником», сахар, щепотка лимонной кислоты, стеклянная колба термоса и настоящая пробка в последнем.
«Клюёт твоя удочка, возьми ее в руки» – тихо сказал мне дед. Я тут же взял ее в руки и в тот же миг увидел, как скрываясь под водой, поплавок уходит в сторону кустов.
«Подсекай» - услышал я от деда и мои руки тут же ощутили резкие рывки сильной рыбы. Я пытался ее тащить на открытое место, но она упорно рвалась в кусты. Бамбуковое удилище гнулось в дугу, амортизируя рывки рыбы. Сильные руки деда перехватили мою удочку и не дали рыбе уйти в кусты.
Через две минуты дед завел в подсачек рыбу. Это был килограммовый сазанчик. Темный, красивый. Он был торжественно помещен в садок, который был привязан в пяти – семи метрах от нашего места ловли.
- Зачем так далеко? – как-то спросил я
- Пойманная рыба выделяет, какие то, вещества, которые могут отпугнуть стаю, так в журнале писали, «Наука и жизнь» – ответил дед. По этой же причине нельзя брать рыбу на рыбалку, даже консервы – поверье, вернешься с рыбалки без улова.
В следующий миг дед резко рванул одну из своих удочек, и завязалась борьба.
«Подсак подай» - быстро сказал дед, продолжая сдерживать рывки рыбы, которая так и норовила уйти в стволы дерева или перепутать снасть с рядом стоящими удилищами. Через 2-3 минуты следующего сазанчика, я нес в садок.
Так прошло около двух часов, было поймано около десятка мерных сазанчиков. Почти все на черный хлеб со жмыхом. А потом случилось то, что и должно было, случится, когда рядом стоит несколько снастей. Я видел эту поклевку, резкую, когда дед только пытался сдержать рыбу, а она просто плыла. В завязавшейся борьбе, сазан «собрал» все четыре удочки, перепутав леску, поплавки, крючки, зацепившись плавником еще за один из крючков. Так четырьмя удочками мы и вытащили сильную рыбу. Он потянул на 5 кг, когда мы его взвесили дома безменом. У обоих дрожали руки от адреналина. Думаю, мою счастливую улыбку сложно было бы передать словами. Из удочек осталась моя удочка, которую дед перебросил на свое место. Он, было, уже собрался резать леску, чтобы заново начать вязать снасти, но, я, предложил распутать все сам. За двадцать минут кропотливой работы, благо поплавки, закрепленные ниппелями, легко снимались, я разобрал весь комок лески. Дед поставил все удочки вновь, но на большем расстоянии друг от друга.
В тот день мы поймали около 15-18 кг рыбы, так что дорога назад предстояла с грузом на двоих. Почти вся рыба была поймана на черный хлеб с жмыхом, хотя сработало тесто с ванилином и на три кубика - корочки хлеба, с поверхности, под кустом, с «хлюпом» взял небольшой сазанчик. Удивительно, но уже в то время наши деды ловили с поверхности на корочку хлеба. Дед Миша отличился зеркальным карпом на 2 кг, линем на 1 кг и десятком «стандартных» сазанчиков по 1 кг каждый. Я, не считая первого сазанчика и кулька мелочи для всех котов во дворе, можно сказать, не поймал ничего – усидчивость и терпение вырабатывается не сразу.
Обратно мы шли, медленнее, чаще отдыхая. Переправившись через Волгу, к половине девятого вечера мы были дома.
Бабушка, отправив меня купаться и, потом, накормив вкусным ужином, уложила спать на мою раскладушку. Ныло тело, ноги. Слыша, как дед ужиная разговаривает с бабушкой, которая чистила рыбу, я успел быстро вспомнить прожитый день. Вспомнить, как билась рыба у меня в руках, как я не мог сдержать порыв уходящего в кусты сазана, как ходил 5-килограммовый гигант, для меня он был гигантом, как пели птицы, как светило солнце, на рассвете и какое оно было на закате. В следующую минуту я спал крепким сном.
