Ой, не ходи, Малюта, на реку ночью!
Ой, не ходи — худо будет!
А я пойду.
— Ну, вот и твой ночной Вьетнам — сказал пожилой водитель, и добавил:
— Я вернусь, когда большая медведица опустит свой ковш.
Машина остановилась, и я ушёл в темноту.
Река была совсем близко, но вдруг стало светло.
На берегу стоит огромная толпа, из кустов видно, что там журналисты, высшие чины армии и МВД, инспектора рыбоохраны и представители домового комитета. Очень много ОМОНа.
Их разговор слился в облако неодобрительного гула:
— Никак не взять мерзавца! Почти каждую ночь он заходит из того тёмного угла.
— ДА, ДА, ДА! И складывает их в мешок!
— Как, вы говорите, его зовут?
— Малютин! Малютин! Малютин!
— Где проживает? Так-так, ага, понятно.
— И не работает нигде, а на балконе у него целый бак с икрой!
— СВОЛОЧЬ, СВОЛОСЬ, СВОЛОЧЬ!
Группа начинает движение в мою сторону. Надо бы уйти в кусты, но они начинают редеть, уходят в землю, превращаются в побеги.
Страх пошёл в душу, бежать, но ноги стали неуклюжие.
Скорее к воде — река унесёт!
Слишком мелко, ползу на руках как крокодил….
…наконец пошла глубина, и я стою по пояс в воде напротив толпы, течение давит в бок.
— ВОТ ОН)) СТОЯТЬ!!)) ЛОВИ ЕГО!!
— А ВОТ ВАМ…)
Я вышвыриваю лосося на берег, и он колотится о камни.
Волевая женщина, затянутая в мундир работника юстиции и стервозная, рыжая соседка-кляузница Нагнулись и рассматривают.
— ДА И НЕ РЫБА ЭТО ВОВСЕ!
— Боже мой!! Какая гадость!!!!!!!!!!!!!
Я поражен низостью своего бессознательного, потому что осознал, что сработала цензура сновидения, оно зашло в свою управляемую фазу, а это значит что скоро рассвет.
