- Сообщения
- 388
- Реакции
- 1,289
- Баллы
- 0
Тема секса в этой истории не раскрыта, но хочется, блин, поделиться. ardon:
Вот быль из моей молодости. Главный Герой - мой зятёк Юрка. Сидим втроем (плюс второй зятёк Мишка) ночью на берегу Улагача, дождь, темнота кромешная, ветер. Греемся водочкой под разговор, запивая пивом из канистры (Горбачев сделал из нас максималистов в смысле тары). Из другой канистры плескаем понемногу бензин в костёр – не горит, собака, как следует. Слышим с воды какой то плеск. Идем смотреть. Для ондатры – большевастенькое, для лодки – маловастенькое. Плывет к нам. Постепенно начинает расти и превращается в серого КОНЯ с пьяным мужиченкой на шее. Индеец лет шестидесяти висит, как клещь, присосавшись сбоку к шее коняги. В паре метрах от кромки воды с плеском отваливается плашмя и говорит «Превед!», высунув голову из воды. Здрастье! Колбасит мужичка не по детски. Два фактора. Выпил всю самогонку и вошел в период ломки, раз. Замерз (начало октября), два. Озеро большое, Новогорный на противоположном берегу. Приплыл оттуда, увидев наш костер и решив (гений!), что никто в такую ночь костры жечь без водки не станет. Поделились, содрали с него свитер, дали сухую фуфайку. Сидим дальше. Абориген счастливо щурится, мы дуем пивко, коняга бродит приведением рядом. Пора спать, завтра заныривать. Даём аборигену наказ жечь костёр, греться, и поутру берегом чапать на Хаус. Только уснули – маты на иностранном языке (татаро-башкирском). Высовываем головы. Россинант испуганно улепётывает в туман, мужчина плюётся. Попил из канистры бензина. Перепутал. Кипятим ему чай, закурить пока не даем. Кое-как вроде успокоили. Пытаемся спать. Чапаевец опять отошёл и начинает петь залихватские песни на иностранном языке. Унять – бесполезняк. Близится рассвет. После недолгого забытья, ранним утром мы обнаружили (к счастью), что джентльмен покинул нас по-английски. Быстренько перекусываем и счастливые заныриваем. Уплываем в разные стороны, довольно далеко. Мы с Мишкой вышли первыми. Уже на берегу слышим истошный вопль Юрки и видим, как он почти с середины озера за пару минут стилем «торпедный катер» бодро завершает охоту. Первая мысль – щука на 15 кг. Не меньше. Юрик пингвином выскакивает из воды и бежит прятаться за палатку. Мы в недоумении – на кукане линьки и так себе щучки. Стучит зубами, просит водки. Лезем с Мишкой за заначкой. Нету. Находим пустую бутылку в кустах и понимаем, по какому поводу нам был дан ночью шикарный концерт. Юра от известия, что водки нет, и мы можем предложить ему только бензинчика из той самой канистры, обретает дар речи. И начинает со слов, что он заработал инфаркт матки и все волосы на жопе у него, наверное, поседели. Просит нас посмотреть. Мы отказываемся и призываем излагать по существу. Извольте, отвечает Юра. «Плыву на пронырах вдоль дна в травище. Просовываю морду потихоньку в «окна» где возможно, но в основном вслепую. Вдруг тыкаюсь одновременно гарпуном во что то мягкое и упругое, а по стеклу маски «дзынь». Сдаю на 30 см назад, свожу глаза в кучу и фокусирую взгляд на объекте, в который воткнулся. Несколько секунд недогоняю. Вруг, БЛЯ!!!!! ЗУБЫ СТРАШНЫЕ ОГРОМНЫЕ!!!!!! И ВОЛОСЫ ДЛИННЮЩИЕ, ГЛАЗ ОГРОМНЫЙ И ЕЩЁ ЧЕРТ ЗНАЕТ ЧТО!!!!!! Хлебаю водички, выныриваю и по газам, кашляя и захлёбываясь. Начал приходить в себя уже ближе к берегу, складывать мозайку увиденного и понимать, что упёрся во вчерашнюю конягу». У меня тут же родился экспромт (Мишка мне до этого заливал, в какого огромного линя он промазал): «Миша видел на охоте пятитонного линя, А вот Юра упирался в утонувшего коня» Вдруг меня посетила есенинская грусть, что я не стал объектом своего творчества, и быстренько забацал, следуя причудливой нитью конских ассоциаций: «Есть картина Шишкина про семейство Мишкино, Есть картина про меня – «Купанье Краснова коня». (Для тех, кто не знает – картину такую Петров-Водкин написал, наш человек. А фамилие моё Краснов ).
PS Конягу было жалко. Утешало, что погиб как геройский подвох, а не стал колбасой
PPS Что было с горе-наездником - не знаем...
Вот быль из моей молодости. Главный Герой - мой зятёк Юрка. Сидим втроем (плюс второй зятёк Мишка) ночью на берегу Улагача, дождь, темнота кромешная, ветер. Греемся водочкой под разговор, запивая пивом из канистры (Горбачев сделал из нас максималистов в смысле тары). Из другой канистры плескаем понемногу бензин в костёр – не горит, собака, как следует. Слышим с воды какой то плеск. Идем смотреть. Для ондатры – большевастенькое, для лодки – маловастенькое. Плывет к нам. Постепенно начинает расти и превращается в серого КОНЯ с пьяным мужиченкой на шее. Индеец лет шестидесяти висит, как клещь, присосавшись сбоку к шее коняги. В паре метрах от кромки воды с плеском отваливается плашмя и говорит «Превед!», высунув голову из воды. Здрастье! Колбасит мужичка не по детски. Два фактора. Выпил всю самогонку и вошел в период ломки, раз. Замерз (начало октября), два. Озеро большое, Новогорный на противоположном берегу. Приплыл оттуда, увидев наш костер и решив (гений!), что никто в такую ночь костры жечь без водки не станет. Поделились, содрали с него свитер, дали сухую фуфайку. Сидим дальше. Абориген счастливо щурится, мы дуем пивко, коняга бродит приведением рядом. Пора спать, завтра заныривать. Даём аборигену наказ жечь костёр, греться, и поутру берегом чапать на Хаус. Только уснули – маты на иностранном языке (татаро-башкирском). Высовываем головы. Россинант испуганно улепётывает в туман, мужчина плюётся. Попил из канистры бензина. Перепутал. Кипятим ему чай, закурить пока не даем. Кое-как вроде успокоили. Пытаемся спать. Чапаевец опять отошёл и начинает петь залихватские песни на иностранном языке. Унять – бесполезняк. Близится рассвет. После недолгого забытья, ранним утром мы обнаружили (к счастью), что джентльмен покинул нас по-английски. Быстренько перекусываем и счастливые заныриваем. Уплываем в разные стороны, довольно далеко. Мы с Мишкой вышли первыми. Уже на берегу слышим истошный вопль Юрки и видим, как он почти с середины озера за пару минут стилем «торпедный катер» бодро завершает охоту. Первая мысль – щука на 15 кг. Не меньше. Юрик пингвином выскакивает из воды и бежит прятаться за палатку. Мы в недоумении – на кукане линьки и так себе щучки. Стучит зубами, просит водки. Лезем с Мишкой за заначкой. Нету. Находим пустую бутылку в кустах и понимаем, по какому поводу нам был дан ночью шикарный концерт. Юра от известия, что водки нет, и мы можем предложить ему только бензинчика из той самой канистры, обретает дар речи. И начинает со слов, что он заработал инфаркт матки и все волосы на жопе у него, наверное, поседели. Просит нас посмотреть. Мы отказываемся и призываем излагать по существу. Извольте, отвечает Юра. «Плыву на пронырах вдоль дна в травище. Просовываю морду потихоньку в «окна» где возможно, но в основном вслепую. Вдруг тыкаюсь одновременно гарпуном во что то мягкое и упругое, а по стеклу маски «дзынь». Сдаю на 30 см назад, свожу глаза в кучу и фокусирую взгляд на объекте, в который воткнулся. Несколько секунд недогоняю. Вруг, БЛЯ!!!!! ЗУБЫ СТРАШНЫЕ ОГРОМНЫЕ!!!!!! И ВОЛОСЫ ДЛИННЮЩИЕ, ГЛАЗ ОГРОМНЫЙ И ЕЩЁ ЧЕРТ ЗНАЕТ ЧТО!!!!!! Хлебаю водички, выныриваю и по газам, кашляя и захлёбываясь. Начал приходить в себя уже ближе к берегу, складывать мозайку увиденного и понимать, что упёрся во вчерашнюю конягу». У меня тут же родился экспромт (Мишка мне до этого заливал, в какого огромного линя он промазал): «Миша видел на охоте пятитонного линя, А вот Юра упирался в утонувшего коня» Вдруг меня посетила есенинская грусть, что я не стал объектом своего творчества, и быстренько забацал, следуя причудливой нитью конских ассоциаций: «Есть картина Шишкина про семейство Мишкино, Есть картина про меня – «Купанье Краснова коня». (Для тех, кто не знает – картину такую Петров-Водкин написал, наш человек. А фамилие моё Краснов ).
PS Конягу было жалко. Утешало, что погиб как геройский подвох, а не стал колбасой
PPS Что было с горе-наездником - не знаем...
Последнее редактирование: